«Пятнадцать человек на сундук мертвеца, йо-хо-хо, и бутылка рому…» — почему-то вспомнил Бестужев знаменитую в свое время песню из фильма «Остров сокровищ».
У них были кейс и коньяк. Но кейс стоил дорого…
Дважды пересчитав пачки сотенных бумажек, Дронов произнес наконец единственное знакомое ему в английском языке слово:
— О’кей!
Они пожали арабам руки.
— Я жду тебя на следующем Кубке Африки, Володя! — улыбнулся, пожимая руку Бестужеву, Омар. — Он будет у нас… Приезжай!
— Хорошо, Омар! — хлопнул араба по плечу Бестужев.
Проводив арабов, Дронов сразу же отсчитал Владимиру двадцать пять тысяч долларов и налил еще коньяка.
— За удачу, Володя!
— За удачу! — чокнулся с приятелем Бестужев.
Они посидели еще с полчаса, причем каждый ощущал потребность остаться одному. И поэтому, когда Бестужев начал собираться, Дронов не пытался удерживать его.
Как это ни казалось странным ему самому, но на улицу Бестужев вышел совсем другим человеком, нежели вошел в этот же самый дом всего каких-то два часа назад.
Наличие тугой пачки зеленых, приятно оттягивавшей внутренний карман куртки, заставило взглянуть на окружавший мир несколько иными глазами. В этом, собственно, ничего удивительного не было. Ведь если он раньше только хотел, то сейчас он уже мог. А подобный расклад преображает любого человека.
Обменяв у метро сотню долларов, Бестужев зашел на рынок и накупил всякой всячины. Потом поймал «левака» и, даже не спрашивая, сколько тот возьмет, поехал домой.
Все! Ты победил, назаретянин! Конец жалкому существованию!
Жены, как он и надеялся, дома не было.
Он приготовил роскошный ужин, представляя себе сначала ее удивление, а потом радость. Для него не являлось секретом, что Анна давно уже поставила крест на его «коммерческой» деятельности.
И действительно, та была изумлена до пределов, дозволенных ей природой. Еще бы не удивиться! Целых два с половиной года пытался Владимир хоть что-то заработать на посредничестве. Да куда там!
За ужином они предавались теперь уже далеко не пустым мечтам. А потом занимались любовью. Так, словно встретились после долгой разлуки…
А ровно в половине двенадцатого, когда Бестужев, блаженно развалясь на тахте, с интересом наблюдал за игрой московских динамовцев с мадридским «Реалом» на Кубок УЕФА, зазвонил телефон.
— Расслабляешься? — услышал Бестужев злой голос Дронова.
— Футбол смотрю… — сухо ответил Бестужев, которому давно уже надоели непредсказуемые перепады настроения его компаньона.
— Ты доллары сегодня менял? — последовал новый вопрос.
— Да, — чувствуя недоброе, ответил Бестужев. — Сотню… А что?
— А то, что тебе крупно повезло! — продолжал надрываться Дронов.
— Ты можешь перестать говорить загадками? — в свою очередь разозлился и Бестужев. — Почему это мне крупно повезло?
— А потому, — вложил весь свой сарказм в следующую фразу Дронов, — что эти падлы всучили нам фальшивые бабки! И твое счастье, что они дали несколько настоящих банкнотов! А то бы ты не футбол сейчас смотрел, а сидел бы в лучшем случае на Петровке!
Дронов еще долго матерился, но Бестужев уже не слушал его. А когда через несколько минут в комнате появилась вышедшая из ванной Анна, то увидела на лице мужа такое отчаянное выражение бессилия и муки, что в испуге воскликнула:
— Что случилось, Володя?
…Потом они долго молчали. И им обоим было стыдно и неприятно смотреть на роскошный стол с остатками пиршества.
Русские пословицы в большинстве своем точны и умны. И удивительны. Тем, что их придумал именно русский народ.
Ну, кто у нас семь раз меряет и только потом отрезает? Куда чаще русский человек сначала семь раз отрежет и только потом начнет мерить. Если, конечно, вообще начнет…
А кто из нас не плевал в тот самый колодец, к которому рано или поздно приходим напиться? Плевали! И еще как! Но… напивались. Ведь повинную голову меч не сечет!
Однако все это меркнет перед «кто не работает, тот не ест»! Вот уж хватили так хватили! Вроде и не русские люди сочиняли…
То ли дело: «от трудов праведных не наживешь палат каменных». В самый раз… Так за двенадцать веков никто и не нажил.
Да если бы только каменных! Сейчас и деревянных и даже картонных не наживешь. Картон-то нынче дорог!
Ну и, само собой понятно, «бедность не по-рок»… Какой там, к черту, порок! Несчастье… и даже, как утверждают в том же народе, большое свинство…