Дав отбой, Бестужев набрал номер одного из издательств, в котором ему обещали перевод английского детектива. Но ему предложили такие смехотворные деньги, что он, не видя смысла в продолжении разговора, положил трубку.
Все правильно, беда одна не приходит… Пользуясь благовидным предлогом, он налил очередную рюмку, но выпить не успел, так как на этот раз позвонили в дверь.
К своему изумлению, он увидел перед собой… собственного брата, одетого в синее кашемировое пальто и такую же кепочку.
— Толя, ты?! — радостно воскликнул Бестужев. — Откуда? Проходи, пропащая душа! Раздевайся!
Анатолий не спеша разделся и, сняв ботинки, вопросительно взглянул на Бестужева.
— Идем на кухню! — позвал тот, действительно удивленный и обрадованный приходом столько лет невиданного им брата. Да еще в такой печальный для него момент.
На кухне он включил люстру.
— Дай я хоть тебя рассмотрю!
Осмотром Бестужев остался доволен. Перед ним стоял рослый и, судя по всему, хорошо тренированный мужчина с волевым и довольно приятным лицом. Несколько поредевшие волосы ничуть не портили картины. А небольшой шрам на лбу придавал брату еще более мужественное выражение. Да и одет он был, что называется, с иголочки. Модно и красиво…
— Ну, как? — улыбнулся Анатолий, когда осмотр был закончен.
— Хорош! — без малейшей зависти ответил Бестужев. — Ты в отличной форме!
— Стараюсь, — улыбнулся Кесарев. — А ты, я смотрю, — кивнул он на уже полупустую бутылку, — по-черному пить начал?
— А-а-а, — помрачнев, махнул рукой Бестужев, — это так…
— Ну, раз так, — согласно кивнул Кесарев, от которого не укрылась перемена в настроении брата, — то, наверное, так и надо!
— Давай, Толя, за встречу! — поставил на стол вторую рюмку Бестужев.
— Давай! — чокнулся Кесарев с братом.
Они выпили, и Анатолий закусил кусочком апельсина. Бестужев же предпочел закурить. Вообще-то он не курил. Но выпив, уже не мог отказать себе в сигарете.
— И где же ты пропадал все это время? — спросил он, наливая еще коньяка. — Ведь в по-следний раз мы с тобой виделись в восемьдесят… даже и не помню каком! Ты ведь, кажется, ездил куда-то с геологами?
— Ездил и с геологами, Володя, — улыбнулся Кесарев, вспоминая свое первое знакомство с братом.
Весьма, надо заметить, своеобразное. Да и братьями они были тоже довольно своеобразными…
В сорок восьмом году родила Анастасия Викторовна Бестужева сына Толю, а еще через два года ее поздравляли с новым пополнением в их семье — сыном Володей.
Трудным было для жизни послевоенное время, но Бестужевы держались. Помогали неиссякаемый энтузиазм Анастасии Викторовны и, главным образом, хорошая по тем временам зарплата мужа — Александра Васильевича.
Вот только дома он бывал редко, целыми неделями пропадая в своем наглухо закрытом от посторонних глаз институте. И чем он там занимался за плотно закрытыми дверями, Анастасия Викторовна так никогда и не узнала. Да и не старалась узнать. Женщин вообще мало волнует, откуда их мужья берут хорошие деньги. Главное, что берут.
Анастасию Викторовну волновало, и еще как волновало, другое. Почему после рождения Володьки муж остыл к ней? Неужели завел зазнобу на сто-роне? Ничего другого в женскую голову прийти не могло…
Так она думала, а вот прямо спросить побоялась. Это был, видно, тот случай, когда неопределенность все же лучше. Да и кому захочется терять такого мужика?
Еще на заре их молодости он поражал Анастасию тем, что мог с одинаковым успехом вести беседы в диапазоне от Рафаэля до Эйнштейна. А когда на каком-то вечере исполнил «Лунную сонату», один из лучших советских пианистов с чувством пожал ему руку.
Да и с детьми ему повезло. Вопреки расхожему утверждению, что природа отдыхает на детях талантливых людей, та и здесь пошла ему навстречу.
И вот на тебе! Нашлась змея подколодная, за-крутила мужика, увела!
Особенно уверилась Анастасия Викторовна в своих подозрениях после последнего приезда мужа, когда он, сославшись на усталость, ушел спать в свой кабинет, прихватив какую-то толстую тетрадь. Задыхаясь от обиды и глотая слезы, она всю ночь проворочалась на кровати, твердо решив поговорить с мужем утром. Но… не поговорила…
А женское требовало своего… И как ни уставала за день с двумя детьми Анастасия Викторовна, ночами долго не могла она заснуть, ворочаясь с боку на бок и слушая стосковавшееся по мужской ласке налитое страстью тело.
И когда появился Николай Борисович Кесарев, Анастасия Викторовна бросилась в омут, что называется, не глядя, да так, что вынырнуть из него уже не достало сил. Она все чаще подумывала о разводе: жить во лжи Анастасия Викторовна не могла. Да и Николай Борисович, ничуть не смущаясь наличием двух молодцов, подталкивал ее к решительному шагу.