— Все. А теперь сменим тему. То досье — самоубийство японца — взял твой транссексуал. Как продвигается расследование?
Он настолько вывел меня из себя, что, если бы не люди вокруг, я бы ему двинул.
Глава 45
Не все, кого встречаешь в деловом центре Гонконга, говорят по мобильному про деньги — только девяносто девять процентов. Не обязательно проводить журналистское расследование, чтобы догадаться: в этом месте все связано со звонкой монетой. С самой первой минуты мне стало стыдно за мои типично тайские черные брюки, белую рубашку и черный пиджак. Я почему-то не подумал захватить гардероб консильери. Наверное, потому, что я здесь не по заданию Викорна. Ничего, зато вооружен одеколоном от Армани.
Я остановился в трехзвездочной гостинице на полуостровной части Коулун, а ювелир и светский лев Джонни Нь, как выяснилось, жил на самом острове. Из местных газет я узнал, что он видный член здешнего братства «голубых». У меня не имелось способов на него воздействовать — разве что ему было бы неприятно, если бы стал известен факт, что некогда он проявил беспечность и женился на женщине. Похоже, ему было лет сорок пять, и, судя по фотографиям, он еще не потерял привлекательности.
Кроме того, я обнаружил, что в Гонконге все дела вершатся в процессе трапез. Вечером гильдия местных торговцев ювелирными изделиями организовывала в отеле «Гранд Хаятт» шикарный фуршет, куда я намеревался прорваться. А пока осматривал достопримечательности самого большого в мире торгового центра под названием «Центральный район Гонконга».
Большинство людей здесь, разумеется, китайцы, но много фарангов, их здесь называют «гвейло», что значит «иностранный дьявол» (не понимаю, почему мы тоже не додумались до такого; шучу).
Если честно, в этом городе будущего вообще нет смысла рассуждать о расах: если человек миллионер, здесь не замечают цвета кожи. Все остальные — второго сорта или хуже. Улыбки продавцов меркнут, а лица становятся враждебными не оттого, что я евразиец, а потому, что на мне присущие моему классу черные брюки и пиджак.
Я зашел купить галстук на вечер, и младший продавец отдал мне его только после того, как внес в компьютер все мои личные данные, — теперь до конца жизни мою почту будут бомбардировать специальными предложениями галстуков по триста долларов. Продавец был одет намного лучше меня и, протягивая покупку в длинном пакете с золотым тиснением, которая обошлась мне больше чем в тысячу гонконгских долларов, не сдержал ухмылки. Вещь была штучная, японского дизайна. Когда-нибудь на аукционе «Сотби» за нее можно будет получить целое состояние. Но неужели я настолько наивен, что полагаю, будто этот галстук способен компенсировать убогость моего остального гардероба? Нет, не наивен, просто захотелось сделать всем назло: я знал, что мне необходим галстук, и купил самый дорогой, какой нашел, — пожалуйста, любуйтесь. Что же до остального — у меня аллергия на капитализм, и я не мог заставить себя приобрести хорошие вещи. А если честно, то и не хотел. Цены здесь настолько раздуты, а продавцы настолько манерны, что я ощутил ностальгию по ленивым тайским торговцам, которым глубоко наплевать, потратите вы свои деньги или будете просто неделю болтаться возле витрин.
Ничего не могу сказать — галстук произвел впечатление. Я зашел в высокотехнологичный общественный туалет, больше напоминающий ванную комнату из дизайнерского журнала, повязал его на шею, а затем испробовал на продавце в другом магазине мужского платья. Тот предложил мне купить новый гардероб — весь, за исключением галстука. Слава Будде, со мной был мой мобильный телефон «Нокия-95» (восемь гигов), иначе я бы вообще чувствовал себя беженцем из «третьего мира». Но дорогущий галстук причислял меня к человеческой расе.
Прежде чем отправиться на фуршет, где должен был появиться Джонни Нь, я решил побродить по городу. И повсюду сталкивался с призраками приказавшего долго жить британского могущества. Особенно это ощущалось в названиях. Главными привидениями были Виктория и Стэнли. Им в спину дышали Джордж и Альберт.
На фуникулере я почти под углом в тридцать градусов поднялся на гору Виктория. Затем проделал знаменитый путь по дороге под названием Стэнли, откуда в одном месте открывается вид на город с тем же названием. Дорога идет по кругу, поэтому дальше можно бросить взгляд на бухту — тоже под названием Виктория. Зрелище великолепное. Рыболовные траулеры с высокими носами соседствуют на воде с гигантскими танкерами, роскошными яхтами, рыбацкими лодками и курсирующими между Гонконгом и Макао скоростными паромами.