Стояние десятое
С Иисуса срывают Его одежды Когда Господь поднялся на Голгофу, Ему дали немного уксуса, смешанного с желчью, – своего рода наркотик, чтобы как-то уменьшить муки распятия. Но Иисус только пригубил его, дабы отблагодарить за милостивую услугу, а пить не захотел (ср. Мф 27, 34). Он идет на смерть в абсолютной свободе Любви.
Затем солдаты срывают с Христа Его одежды.
От подошвы ноги до темени головы нет у него здорового места; язвы, пятна, гноящиеся раны, неочищенные и необвязанные и несмягченные елеем (Ис 1, б).
Палачи берут Его одежды и делят на четыре части. Но хитон оказался тканый, без швов, и тогда они сказали:
– Не станем раздирать его, а бросим о нем жребий, чей будет (Ин 19, 24).
И опять сбылось сказанное в Писании: Делят ризы мои между собою, и об одежде моей бросают жребий (Пс 22(21), 19).
Этот грабеж, хищничество и есть наибольшая нищета. Ничего не оставили Господу, кроме деревянного бревна Путь к Богу – Христос; но Христос на Кресте, и, чтобы подняться ко Кресту, нужно иметь свободное сердце, отрекшееся от всего земного.
Страницы раздумий
1
На пути от претории до Голгофы Иисус терпит оскорбления обезумевшей черни, жестокость солдат, насмешки синедриона… Издевки и поношения… И ни одной жалобы, ни одного слова протеста. Даже когда бесцеремонно срывают с тела одежды.
Вижу бессмысленность попыток самооправдания: любые слова здесь тщетны. Цель одна: трудиться и страдать в молчании за Господа моего.
2
Изъязвленное тело Иисуса как одна кровоточащая рана…
И по контрасту приходят на память столько любви к комфорту, столько прихотей, столько пустого томления, столько мелочности… И эта постыдная забота о своем теле.
Боже! Через Страсти Твои и через Крест Твой дай мне силы, чтобы подавить в себе эти чувства и вырвать из себя все, что отделяет меня от Тебя.
3
Тебе, падшему духом, повторю одну вещь, очень утешительную: тем, кто делает то, что ему по силам, Бог не отказывает в своей милости. Господь есть Отец, и если один из Его сынов говорит Ему от всего сердца: Отец мой Небесный, я здесь, помоги… Если он обращается к Матери Божией, Которая есть наша Мать, он выйдет из трудного положения.
Но Бог требователен. Он просит любви истинной; Он не приемлет предателей. Нужно быть верным борьбе духовной, и значит – быть счастливым на земле через величие самопожертвования.
4
Настоящие препятствия, которые тебя отделяют от Христа – гордыня, чувственность, – преодолеваются молитвой и покаянием. Молиться и умерщвлять плоть – это значит заботиться о других и забыть о себе. Если живешь так, то увидишь, как бульшая часть твоих неудач исчезнет.
5
Когда каждый из нас борется, чтобы воистину быть ipse Christus – самим Христом, тогда в жизни каждого переплетается человеческое и божественное. Все наши усилия – даже самые незначительные – становятся достоянием вечности, ибо едины в самопожертвовании с Иисусом во Кресте.
Стояние одиннадцатое – Иисус пригвожден ко Кресту Теперь распинают Господа и вместе с Ним двух разбойников, одного – справа и другого – слева от Него. Между тем, Иисус говорит:
– Отче! прости им, ибо не знают, что делают (Лк 23, 34).
Это любовь, которая привела Иисуса на Голгофу. И на Кресте все жесты и все слова Его – от любви, ясной и сильной.
Как Предвечный Первосвященник, без отца, без матери, без родословия (Евр 7, 3), открывает Он Свои объятия всему человечеству.
Вместе с ударами молотка, пригвождающими Иисуса, снова звучат слова Святого Писания: пронзили руки мои и ноги мои. Можно было бы перечесть все кости мои. А они смотрят, и делают из меня зрелище (Пс 22(21), 17-18).
– Народ Мой! что сделал Я тебе и чем отягощал тебя? отвечай Мне (Мих б, 3).
И каждый из нас, убитый горем, чистосердечно говорит Иисусу: я Твой, и Тебе вручаю себя, и добровольно пригвождаю себя ко Кресту на перекрестках мира, душу отдаю Тебе, Твоей Славе, Спасению и соспасению всего человечества.
Страницы раздумий
1
И вот Иисуса пригвоздили к древу. Палачи безжалостно исполнили приговор. Господь уже неподвижен в Своей безграничной кротости.
Не было необходимости в таких мучениях. Он мог бы избежать горестей, унижений, насилия над Собой, неправедного суда, и позора эшафота, и гвоздей, и раны, нанесенной копьем… Но Он захотел выстрадать все это ради тебя и ради меня. А мы – сумеем ли ответить взаимностью?
Очень возможно, что в какой-то момент, перед распятием, слезы набегут на твои глаза. Не сдерживай себя… Но постарайся, чтобы эти слезы вылились в какое-то решение.
2
Так люблю Христа во Кресте, что каждое изображение распятия – как сердечный укор Моего Бога: Я терплю, а ты… малодушничаешь. Я люблю тебя, а ты забываешь Меня.
Я взываю к тебе, а ты… отвергаешь Меня. Я, Предвечный Первосвященник, здесь переношу все из любви к тебе… А ты стонешь даже при малейшем унижении.
3
Как прекрасны эти кресты: на вершинах гор, больших монументов, соборов!… Но Крест нужно воздвигать и в самом мироздании.
Иисус хочет быть поднятым на вершину везде: в грохоте фабрик и мастерских, в тиши библиотек и в шуме улиц, в покое полей, в семейном уединении, на собраниях, стадионах… Там, где христианин проживает свою жизнь достойно, он должен воздвигнуть Крест Иисусов, который все привлечет к себе.
4
Спустя много лет один священник сделал чудесное открытие: он понял, что Божественная Литургия – это действительно настоящая работа, operatio Dei, труд Божий. И в тот день, служа ее, чувствовал боль, радость и усталость. На себе испытал изнурение от божественного труда.