— С удовольствием, сэр. Занять оборону, ребята! Вы все помните.
— Это кино? — Сержант Михальчук повернулся к Джин.
— Нет, не кино.
Справа послышался первый взрыв.
— Как видишь…
— Ромео Фокстрот, да и музыка.
— Тоже смотрел «Апокалипсис»?
— Само собой!
— Понравилось?
— Ага!
— Тогда смотри в прицел. Договорились?
— Откуда ты русский знаешь?
— Мать русская.
— Эмигрантка?
— Угадал. Смотри в прицел.
С базы выехали еще затемно. Впрыгнув в украинский БТР, Джин сразу же ударилась коленкой обо что-то твердое. «Наколенник хорошо смягчает, — промелькнула мысль, — а то так сразу инвалидом и останешься, не доехав до Аль-Каиды. Свои же союзники по коалиции искалечат».
— Кто старший? — спросила молодая женщина, стараясь скрыть боль.
— Я. Что-то случилось? — откликнулся парень с широким славянским лицом, находившийся ближе всех. — Ты кто?
— Капитан Роджерс, — сказала Джин. — Прибыла для корректировки совместных действий. Вам должны были сообщить по радио.
— У нас по радио ничего не слыхать, — усмехнулся парень. — Только на одной частоте разрешено общаться, а там все штаб забил со своими приказами. Неужели бабу прислали? — повернулся он к остальным, и послышались смешки.
— Отставить. — Молодая женщина строго прикрикнула на украинцев. — Расскажите-ка мне об этом, — показала она на ящики, занимавшие половину внутреннего пространства в БТРе. — Как фамилия? — Джин взглянула на старшего. — Докладывать офицерам вас не учили? Уже запамятовал?
— Мисс, то есть мэм, сержант Михальчук я, — смутился молодой человек. — Ящики… Ну, — он снова замялся, — наш водитель тут водой минеральной запасся, которую ваши привозят. Потом хочет арабам втолкнуть. В город же едем.
— Вы с ума сошли? — Джин с трудом поверила в услышанное. — Вы для чего в город едете? На рынок водичкой торговать? Немедленно все выгрузите и освободите пространство.
— Э-э, просто…
— Можно просто Джин. Воду всю вон отсюда и немедленно. Тут не продохнешь, кроме того, у вас пулемет не поворачивается. — Она потрогала оружие. — Как вы стрелять собираетесь?
— Так нам стрелять запрещено, поэтому холостыми заряжено.
— Ящики наружу, зарядить боевыми! Без всяких разговоров. Понятно? Приказ капитана Фостера.
— Какого капитана?
— Капитана Фостера, американского командира операции.
— Чего делать? — Михальчук повернулся к товарищу. — Комбат-то наш ничего не поймет.
— Пока ящики вытаскивай, — одернула его Джин.
— Да, правильно. Давай, Леха. Слушай, Джин, — Михальчук повернулся к ней, — оружие у нас не стреляно. Один раз только пуляли в использованные мишени, а больше не позволили. Кому как от предшественников досталось, тот так и палит. Самим стрелять не разрешают, ведь каждый патрон на счету.
— Вы для чего сюда приехали? Кока-колу продавать? — Джин с явным сарказмом наклонилась к сержанту. — Не подскажешь?
— Ты меня спрашиваешь? — Тот явно разозлился. — Считаешь, я первый день в армии, порядков не знаю? Ты вот его спроси. — Михальчук кивнул на наушник. Комбата нашего. Все матерится, едрена вошь. Боезапас всего четыре рожка. Много тут навоюешь? Ты вон как обвешалась, хоть и баба, женщина, У нас в помине ничего такого нет. Утром опять пересчитывали. Не дай бог, у кого лишнее. Парамон, заткни комбата, чего ж он так визжит. Слушать тошно. Скажи, помехи, не слышим. Пусть переходит на другую частоту. Послушаем лучше мисс. У них явно порядка больше.
— Амари-3, Амари-3, — Джин услышала в наушниках голос Майка. — Говорит Герцог-6. Джин, как там наши приятели? Готовы? Выдвигаемся.
— Герцог-6, — ответила она. — Я Амари-3. Прием. Майк, у них оружие не пристреляно, боеприпасов нет. Командиров толковых, похоже, тоже.
— С командирами там давно все ясно. Пусть действуют. Сейчас уже поздно менять им оружие.
— Ясно. Сержант, — Джин повернулась к Михальчуку, — приказано выдвигаться. Поехали.
— Поехали, Виталька. — Тот толкнул водителя в плечо. — Амер приказал двигаться вперед.
— Как войдем в город, — продолжал Фостер, — пусть выходят из машин и продвигаются под их прикрытием.
— Ни за что. — Михальчук криво улыбнулся. — Комбат описается.
— Майк, они говорят, им запрещено покидать БТРы.
— Скажи, когда им шарахнут из гранатомета, они сгорят там заживо.
— Сами знаем, но ты послушай, Джин. — Михальчук подсунул молодой женщине свой наушник.
— Стрелять только в воздух! Стрелять только в воздух! — Она услышала, как кричит украинский майор, срываясь на фальцет. — Михальчук, вы слышите, только в воздух.