Мария не стала спрашивать, откуда он это знает и молча кивнула головой. Ей начинало становиться немного понятным это решение богов.
Наверное, они хотели, чтобы он окреп в пути и осмыслил для себя кое-что очень важное.
"Что ж, - согласилась внутри Мария, - надо повиноваться и этому. Нам теперь 6eз них, как без самих себя".
И после этого внутри принятого ею решения, она как-то успокоилась и уже более проще смотрела на их страдания.
Сам мальчик, казалось, не замечал этого и упорно шагал вперед.. Его не путало наступление темноты, ибо уже тогда впереди он всегда ясно видел свет, который и вел его к своей же победе.
Они обустроились на ночь, как и в прошлый раз, и обоюдно пожелали друг другу хорошей ночи. Откуда взялось это выражение они сами не знали, но оно им понравилось и спустя время это укоренилось и вошло в привычку.
С первым лучом солнца иноходцы проснулись и опять двинулись в путь. Спустя еще две недели странствий, дорога, наконец, привела их к небольшому селению.
Остановившись на минуту перед раскинувшимися в стороны домами, мальчик уверенно сказал:
- Вот здесь мы и пробудем до моего взросления. Пустыня скоро закончится и уже дальше полон мир людей. Но тут я получу нужные мне знания о них, и тут я возложу свое первое упоминание о божьей силе, исходящей из рук смертного.
Так сказав, мальчик поднял руки вверх и медленно опустил их вниз, немного растопырив в стороны.
И снова, как и в прошлый раз, мать увидела очень ясно белый восходящий столп к небу, а вокруг своего сына такую же белую пелену.
Она даже на мгновение испугалась.
"Уж, не заберут ли боги его именно сейчас?"
Но, нет. Спустя какие-то секунды, это все исчезло, и мальчик остался стоять на месте.
"Что это было? "- хотелось спросить Марии, но она сдержала себя, так как уже начинала понимать, что ее сын обладает какой-то тайной силой проникновения, и что эта сила очень велика, если от нее образуется что-то подобное.
Вместо этого она подошла к мальчику, обняла его, поцеловала в лоб и сказала:
- Хорошо, сынок, что ты это знаешь. Верь себе и будет гораздо легче. Верь и людям и станет легче вдвойне.
- Я знаю, мама, - ответил сын, прижимаясь к ней сильнее, -и я буду стараться в этом, ибо оно и есть моя жизнь.
Они постояли с минуту, обнявшись, а затем снова пошагали дальше вглубь этих домов, поближе к тем, кто здесь проживал.
Побродив по селению довольно много, они не обнаружили никого, за исключением двух одиноких старцев, которые сидели в одном из домов и пили какую-то жидкость из чаш.
- Здравствуйте, - поприветствовала их Мария и попыталась войти внутрь жилища.
Но один из старцев остановил ее резким голосом:
- Стой там и не заходи.
- Почему? - удивилась мать.
- Пусть, войдет сюда первым тот, кто с тобой пришел, -распорядился один из них, видимо старший.
- А зачем? - снова удивилась женщина, - я ведь только хотела спросить у вас.
- Спрашивать будет он, - и старший указал рукой за ее спину, где стоял сын.
Мария молча отступила назад, и на порог взошел мальчик.
- Кто вы? - довольно строго спросил он для такого молодого возраста.
- Учителя твои, - ответил более преклонный старец, обращая к нему свой взор.
- Я знаю о вас, но никогда не видел, - отвечал мальчик, - докажите, что вы те, к кому я послан.
Старики немного замялись, но затем один из них сказал:
- Видишь ли, мальчик. Мы здесь не для того, чтобы что-то доказывать и показывать. Мы здесь для того, чтобы тебя обучить ремеслу всякому, а также мудрости жизни.
- Верю вам, - спокойно и в тон старику ответил тот, - но не верю своим глазам, - добавил он тут же.
Старики опять замялись, а затем старший ответил:
- Глаза могут обманывать. Думай, как мы, и все узнаешь.
- Хорошо, я верю вам, - согласился мальчик, - но скажите мне еще одно: кто из вас старше и главнее?
В ответ он услышал из уст того же старика.
- Если главное - первое, то первое - тогда не главное. Что скажешь сам по этому? - и он вопросительно посмотрел ему прямо в глаза.
- Я думаю бесспорно, - отвечал мальчик, - что первое - не всегда главное, но главное используют как первое для обучения естества.
- Вот видишь, - сказал старик, - мы подходим друг другу. Какие еще нужны доказательства.
- Больше не надо, - ответил ученик, - только я хотел бы знать, кто вас сюда направил?
- Мы посланы сверху, - ответил второй, пока еще не участвовавший в разговоре, - а кем, это не важно. Ты ведь сам знаешь это, правда? - старик сурово посмотрел ему в глаза.
- Да, - опустил голову мальчик и преклонил одно колено перед старцем.
- Этого не надо, - предупредил все тот же, - мы будем вести наши беседы на равных. Но не сегодня, а завтра. А сейчас, пока располагайтесь поблизости. И не бойтесь занять чье-то место. Здесь никого,
кроме нас нет. Все покинули это селение, боясь умереть от болезни.
"А вы же как?"- так и хотелось спросить Марии, стоящей позади сына, но то ли боязнь чего-то, то ли просто стеснение не дали этого сделать.
Вместо ответа она услышала вскоре другое.
- Тебе, Мария, - обратился тот же старик, - поручаем общее дело по ведению хозяйства и обустройству жилья. Сын твой будет жить с нами. Так что теперь будешь жить одна. Привыкай к этому. Он уже взрослый и через время станет совсем не таким, как сейчас.
- А, как же..? - хотела задать вопрос женщина, но старик, подняв руку вверх, предупредил.
- С этого времени мы будем говорить, а ты занимайся своим делом. Что будет нужно найдешь здесь же. И не бойся, оно не заразно. Твое
дело собрать все и разместить по местам. Нам много не надо. Едим мы мало, потому добудем себе пищу сами. Ты же позаботься о сыне. Сила ему нужна больше, чем всем. Тебе все ясно?
- Да, - и женщина кивнула головой.
- Вот и хорошо, а теперь, иди и располагайся. И еще одно. Нe забудь - это не твой сын. Он - агнец божий. Потому, не упорствуй, а покорись и подчинись.
Мария снова кивнула головой и, едва сдерживая свои слезы, вышла наружу.
Там, возле небольшого дерева она упала на землю и зарыдала. Ее можно было понять.
Мать лишали сына, но не совсем, а лишь отдаляли от нее. Но и это было тяжело перенести.
В душе Мария сетовала на свою судьбу, но все же понимала, что этого не миновать, даже если бы она была просто матерью в обычной жизни.
И, порыдав немного, она успокоилась. Женщина поняла, что весь остаток времени ее жизни она проведет возле своего сына, но уже не рядом, как это было до этого.
На этом детство маленького мальчика заканчивалось и начиналась пора взросления, а затем и возмужания.
И мать это поняла. Она поднялась, вытерла ухе немного обсохшие глаза и сказала:
- Я посвящу свою жизнь тебе, агнец божий, ибо моя жизнь только в тебе самом.
Мария огляделась по сторонам к пошла в первую близлежащую хижину.
Там она нашла все необходимое для хозяйства и занялась наведением порядка. Вынесла мусор, вымела полы, собрала ветхую пыль со стен и небольших окон, а затем разобралась во всем хозяйстве.
Приготовила себе постель, а также подготовила сыну такую же и отнесла в другую хижину, где расположились старцы. Завидев ее, они прервали разговор и молча созерцали на труды и приготовления.
- Хорошо, - сказал один из них, - мы тебя позовем, а сейчас иди и готовь сыну купель. Сначала его надо обмыть, как следует.
- А где я..? - хотела снова спросить женщина.
- Найдешь все там же, иди, - махнул рукой старик, и женщина удалилась.
Она походила вокруг домов и вскоре нашла то, о чем они говорили.
Это действительно была водяная купель. В глубине был колодец, из которого доставали воду, а из камней, подходящих к самой печи, был сложен небольшой чан, куда можно было влезать и мыться.