Попробовав снова, она убедилась в том, что их вполне можно употреблять в пищу, а значит, выживаемость увеличится в несколько раз.
Надо только сделать запасы побольше и можно быть спокойным за себя, сына и не расстающуюся с ними козу, которая несла на себе все их заботы, горести и радости, ибо спасала им жизнь.
Шло время. Мальчик подрастал и потихоньку начинал что-то говорить.
Мать посчитала время от его рождения. Получалось, что ему уже исполнилось восемь месяцев.
К этому времени трава совсем упала и козу приходилось кормить чем придется, даже порой от деревьев сухим завядшим листом.
Оставались еще плоды, накопанные ранее, но женщина их не трогала и берегла на более холодное время. Вместо них она приспособилась давать животному небольшую часть ранее натолченного ею зерна из прошлых посевов, да прибавлять к этому ее же собственное молоко.
Сама же обходилась одной дневной лепешкой, чашкой горячего козьего молока и частью напеченных в золе найденных плодов.
Сын подрастал, и ее молока уже ему не хватало. Потому, мать начала больше поить его козьим, немного урезав себе в дневной дозе.
Однажды, как-то раз выйдя из пещеры наружу, когда уж совсем похолодало и травы вовсе не осталось, женщина обнаружила еще небольшое количество плодов, прикрытых сухой травой.
Наверное, в более теплое время их просто скрывала высокая трава, и потому не было видно.
Раскопав, Мария увидела, что они еще мельче, чем те, что запасла ранее. Но все-таки и эта находка ее порадовала.
Это давало возможность хоть как-то дотянуть до весны, пока взойдет первая молодая трава, и их коза сможет добывать пищу сама.
Она переносила все найденное внутрь и сразу же дала довольно большое количество козе, дабы она немного прибавила в молоке.
Животное с удовольствием съело все и даже попросило добавки своим голосом, но Мария не стала давать больше. Надо было экономить.
Так вот, потихоньку и двигалось время вперед. Мария к зиме еще больше исхудала и, казалось, качни ее ветер, и она упадет.
Но так было только внешне. Внутри же, женщина была полна сил и надежд, что они с сыном добьются своего и выживут в этих условиях.
Пещера хорошо обогревала их самих, а долго не протухающие угли камней давали постоянно идущее тепло, так что бояться простуды не приходилось.
Мать всячески прятала сына в сотканные ею одежды, если выходила куда-то наружу по своим делам.
Прошло еще четыре месяца.
Холода немного спали, но трава пока не появлялась. Запасы еще оставались, но Мария волновалась за их будущее и постоянно искала какой-нибудь выход из положения.
Но, что она могла сделать, если его действительно не было. За все то время, которое провела в этих краях, она ни разу не слышана ни ржания лошадей, ни людского шума, ни даже рыка какого зверя.
Словно весь мир исчез из ее окружения, и они втроем находились наедине с природой.
Однажды ночью она проснулась и услышала, как немного дрожит земля, и даже испугалась этого.
Но вскоре все прошло и напоминало просто какой-то кошмарный сон. И только днем Мария обнаружила появившуюся в ее печи небольшую щель, дающую понять, что это было действительно, а не во сне.
Женщина даже испугалась: а вдруг, эта пещера рухнет на них, но тут же подумала:
"Нет, раз боги упрятали нас здесь - значит, они знают, что мы в безопасности. Вот только еда на исходе, а так все ничего".
И словно в ответ на ее такое беспокойство внутри головы что-то треснуло и заговорило:
- Живи здесь и не бойся. Так надо. А есть поищи под ногами.
И после этого все исчезло.
Мария испугалась пуще прежнего. Неужто, боги заговорили с ней? Как же так? Этого не может быть!
Или, может, это ей чудится так?
И тут голос зазвучал снова:
- Слушай и подчиняйся. Не думай о своем, думай о сыне. Он твоя вера и успокоение.
Мария пала на колени и начала молиться, но тот же голос приказал:
- Встань и иди поищи в земле то же, что и раньше, но ищи лучше. И не забудь весной окопать все и вкинуть семя, а также плод.
- Хорошо, хорошо, я исполню, - зашептала испуганная Мария, - только не гневайтесь.
Голос смолчал, и женщина, поднявшись, вышла наружу, прихватив с собой меч, чтобы раскапывать нужные места.
Она долго бродила по пустому полю, но ничего не нашла и, уже возвращаясь обратно, услышала:
- Ты плохо смотрела. Ищи там, где искала уголь.
- Какой уголь? - хотела крикнуть она, но тот же голос добавил:
- Тот камень, который горит.
И Мария послушно двинулась дальше, обходя свое убежище.
Теперь, когда чей-то глас руководил, ей было немного легче и спокойнее, чем прежде. Но тот же спокойный голос предупредил:
- Не жди, что будем увещать тебя так дальше. Пользуйся тем, что у тебя в голове дано самой природой твоего рождения. За сына не тревожься, но и не бросай его, где не следует. Пока прощай и надейся на хорошее.
Женщина мысленно попрощалась, и какой-то внутренний' треск прекратился.
Голова сразу заболела, и стало немного тошно. Она присела на землю, но тут же спохватилась. Надо беречься, не ровен час, заболеть. И, немного постояв, Мария двинулась дальше, внимательно рассматривая участки земли.
Наконец, она нашла то, что искала. Голос не обманул. Мария поковыряла мечом сбившуюся землю и опрокинула наружу сразу несколько плодов.
- 0-о, да их тут много, - невольно вырвалось у нее вслух, и она дальше продолжала рыхлить грунт.
Спустя час, женщина накопала довольно много таких плодов и принялась понемногу переносить внутрь жилища.
Каким же было ее удивление, когда, войдя в пещеру, она увидела стоящего сына, пытающегося пройти вдоль стены.
То были первые шаги по земле Иисуса, и то было первое предзнамение ей о том, что она родила настоящего человека.
Мальчик не был похож на остальных, какими она помнила других детей. Он был более покладист, более доверчив, без надобности не капризничал и даже сам научился ходить.
"Возможно его научили этому боги, - подумалось Марии, -но как, она ведь от него не отходила ни на шаг, разве что на чуть-чуть."
Мать подошла к ребенку и, бросив свой найденный скарб в сторону, протянула руки. Он быстро пошел ей навстречу. И снова она удивилась.
"Нет, - подумала мать, - это не обычный человек. Наверное, он из самих богов".
Мальчик дошел до ее рук, держась за стену, а затем бросился в объятия.
Мария крепко прижала сына к себе и заплакала. Уже тогда она поняла, что он не будет принадлежать ей, а скорее всего, его заберут на небо.
"Вот только зачем я родила его на Земле? - думала она про себя, утирая слезу и все так же прижимая малыша к себе.
- Ладно, сынок, посиди здесь, - обратилась она к нему после непродолжительного молчания, - я пойду, занесу нашу еду.
Мальчик посмотрел ей прямо в глаза, немного кивнул и сел на пол. Она пересадила его на их общую постель и, обратившись совсем по взрослому, сказала:
- Посиди здесь, я сейчас вернусь. Хорошо?! -
тот опять немного кивнул и опустил глаза, подавая знак, что
занят своим делом.
Мать дала в руки игрушку и добавила:
- Вот, поиграй с ней. Она хорошая. Это я ее сделала, - и уже после этого направилась к выходу.
Плодов было многовато и за один раз унести не удалось. Потому, ей пришлось возвращаться сюда еще дважды. Но Марию это не смущало.
Привыкшая к тяжелому труду еще с детства, она подчинялась сухому закону природы. Выживает тот - кто сильный.
Занеся последнюю часть накопанных овощей, Мария плотно прикрыла дверь, чтобы не убегало драгоценное тепло и отправилась, помыв руки, к своему ребенку.
Тот игрался врученной ему игрушкой и как-то очень внимательно всматривался в ее очертания.
- Конь, - сказала мать, указывая пальцем на свое изделие и глядя сыну в глаза.