_______________
* Д о б к о (Добеслав) и з О л е с н и ц ы (ум. в 1440 г.).
Длугош сообщает о нем, что на турнире, устроенном в Торуне в честь
польского короля, он обращал на себя "взоры всех зрителей силой духа
и тела", а "сев на коня по королевскому приказанию, настолько
превзошел своих противников, что вынудил всех их покинуть поле", и
"даже в третьем часу ночи только он один оставался на виду на арене,
хотя против него несколько раз выступали, сменяя один другого, новые
и новые придворные рыцари магистра Пруссии" (там же, с. 40). Эпизод
этот историк, однако, помещает под 1404 г.
** Витовт был тогда женат на дочери князя Дмитрия Ольгердовича
(ум. в 1399 г.) Анне, умершей в 1418 г.
*** Восточные половцы (кипчаки) после завоевания составили
основную часть населения Золотой Орды, ассимилировав монгольских
пришельцев и передав им свой язык.
Мацька слушали с напряженным вниманием, но многие не знали толком, о чем идет речь, кому Витовт собирается помогать, с кем воевать, поэтому некоторые стали спрашивать:
- Да скажите же толком, с кем война?
- С кем? С Тимуром Хромым, - ответил Мацько.
На минуту воцарилось молчание. До слуха западных рыцарей часто доходили названия Золотой, Синей*, Азовской и прочих орд, но про татарские дела и междоусобные войны они мало что знали. Зато во всей тогдашней Европе не нашлось бы человека, который не слыхал бы о грозном Тимуре Хромом, или Тамерлане, чье имя повторяли с не меньшим страхом, чем некогда имя Аттилы. Ведь это был "властитель мира" и "властитель времен", повелитель двадцати семи завоеванных царств, владетель Московской Руси, владетель Сибири и Китая до самой Индии, Багдада, Исфахана, Алеппо, Дамаска, тень которого через аравийские пески падала на Египет, а через Босфор - на Греческое царство, губитель рода человеческого, чудовищный созидатель пирамид из человеческих черепов, победитель во всех битвах, неодолимый "властелин душ и тел".
_______________
* С и н е й о р д о й в русских источниках называли Ак-Орду
(Белую орду), объединение тюркско-монгольских племен (на
северо-востоке от Аральского моря и в бассейне Сырдарьи), покоренное
в конце XIV в. Тимуром.
Это он посадил Тохтамыша на трон Золотой и Синей Орды и признал его своим "сыном". Но, когда владычество "сына" простерлось от Арала до Крыма и земель у него стало больше, чем их было во всей остальной Европе, он захотел стать независимым владетелем, за что грозный "отец" "одним пальцем" сверг его с трона, и тот, взывая о помощи, бежал к литовскому правителю. Именно его и вознамерился Витовт вновь вернуть на трон, но для этого надо было сперва сразиться с властелином мира Хромцом.
Вот почему имя Хромца произвело сильное впечатление на слушателей, и после минутного молчания один из старейших рыцарей, Войцех из Яглова, сказал:
- Драться с таким врагом дело нешуточное.
- Только вот за что драться? - живо возразил Миколай из Длуголяса. Что нам из того, будет там, за морями, за долами, править сынами Велиала Тохтамыш или какой-нибудь Кутлук?
- Тохтамыш принял бы христианскую веру, - сказал Мацько.
- То ли принял бы, то ли нет. Разве можно верить собакам которые не признают Христа?
- Но должно голову сложить во имя Христа, - возразил Повала.
- И во имя рыцарской чести, - прибавил Топорчик, родственник каштеляна. - Найдутся ведь среди нас такие, которые пойдут. У пана Спытка из Мельштына молодая любимая жена, а он уже отправился к князю Витовту.
- И не удивительно, - вставил Ясько из Нашана. - Пусть на душе у тебя смертный грех, за такую войну наверняка получишь и отпущение грехов, и спасение.
- И вечную славу, - снова подхватил Повала из Тачева. - Коль воевать, так воевать, а что враг силен, так оно и лучше. Тимур покорил весь мир, подчинил себе двадцать семь царств. Честь и хвала была бы нашему народу, если бы мы стерли его с лица земли.
- Отчего ж не стереть? - воскликнул Топорчик. - Да покори он хоть сотню царств, нам все едино; пусть другие его боятся, а мы не станем! Это вы верно говорите! Бросить только клич да собрать тысяч десять добрых копейщиков - и мы весь мир пройдем!
- Да и какому еще народу покорить Хромца, как не нашему?
Так толковали рыцари, а Збышко просто диву давался, как это ему раньше не захотелось двинуться с Витовтом в дикие степи... Будучи в Вильно, он хотел посмотреть на Краков и двор, принять участие в рыцарских ристалищах, а теперь подумал, что здесь его ждут, быть может, бесчестие и суд, а там он в худшем случае умрет смертью храбрых...
Однако столетний Войцех из Яглова, с трясущейся от старости головой, но умудренный годами, словно ушат холодной воды вылил на рыцарей.
- Глупцы вы, - сказал он. - Да разве никто из вас не знает, что королева слышала глас самого Христа, ну, а коли сам спаситель снизошел к ней, то почему же духу святому, лишь третьей ипостаси святой троицы, быть к ней менее милостиву. Потому-то она провидит будущее так, будто все перед ней совершается, и вот она говорила...
Оборвав эту свою речь, он потряс головой и сказал, помолчав:
- Позабыл я, что она говорила, погодите, дайте-ка вспомнить.
Он стал припоминать, а рыцари сосредоточенно ждали, ибо все думали, что королева - провидица.
- Ах да! - сказал он наконец. - Вспомнил! Королева говорила, что если бы все здешние рыцари пошли с князем Витовтом на Хромца, мы сокрушили бы язычество. Однако нам нельзя этого сделать из-за козней христианских владык. Надо стеречь границы и от чехов, и от венгров, и от ордена, никому нельзя доверять. А коли с Витовтом уйдет лишь горсточка поляков, их одолеет Тимур Хромой или его воеводы, которые ведут за собою тьму тем татар...