— Смотри, Жоффруа, как он раздувает ноздри, словно бык… Сударь, вы проиграли, но я великодушно сохраню вам жизнь. Помните о благородстве Альфонса Лиможского. А теперь всё же соизвольте уступить нам дорогу.
Он ловко, невзирая на достаточно тяжёлое обмундирование, вскочил на своего жеребца и, не дожидаясь, пока Роланд отведёт лошадей назад, двинулся на него. А за ним его товарищ и надменно насмехавшиеся оруженосцы. Моему напарнику пришлось резво разворачиваться, мне же — прижаться к стене, иначе затоптали бы. И вновь дала себя знать натура юного владельца этого тела. Ему от бессилия и испытанного только что унижения хотелось рвать и метать, как минимум крикнуть что-нибудь обидное вслед маркизу и его людям, но усилием воли я сдержал этот порыв. Матёрый опер не должен давать волю эмоциям. А земля… Она круглая, хоть этого сейчас никто и не знает, так что ещё, даст бог, мы с тобой, Альфонс, встретимся.
[1] Во Франции полицейских в народе называют ажанами и фликами. Ажан — менее обидное прозвище, переводится как просто «агент». Одно из обидных, и поэтому произносимых за глаза, прозвище французского полицейского — «флик». Сначала их назвали мухами (mouche), затем переименовали из французской «мухи» в нидерландскую fliege, а уже потом сократили до flic.
[2] Идея крестовых походов была впервые озвучена именно в этом городе, который в XVII веке, объединившись с предместьем Монферран, стал называться Клермон-Ферран.
[3] Посвящение в рыцари или акколада (от фр. accolade — объятие) — церемония, бывшая прежде в употреблении при приеме в рыцарский орден. Посвящение в рыцари знаменовало переход к зрелости и самостоятельности и делало юношу членом военно-аристократической корпорации рыцарей.
[4] «Pater noster» — тот же «Отче наш», только на латыни.
[5] В Средневековье и позже этим словом обозначалось земельное владение, передаваемое в пожизненное пользование на условии несения службы — придворной, административной, но главным образом — военной.
[6] Главный герой сатирической повести Марка Твена «Янки при дворе короля Артура».
[7] Экскалибур — меч короля Артура, Дюрандаль — меч Роланда.
[8] Имя Господа Христа (лат)
[9] Экю (франц. еcu — щит), старинная французская монета. Первая французская золотая монета была выпущена во времена короля Людовика IX Святого в 1266 году — это был золотой денье. По изображению на монете щита она получила название «экю».
[10] Вилланы — категория феодально-зависимого крестьянства в некоторых странах Западной Европы в период средневековья.
Глава II
— А я говорил, нечего было петушиться, — нудел Роланд, когда мы продолжили наш путь.
Из моих ножен торчала рукоять меча, вот только он был рассечён на две части. Может, какой-нибудь мастер сможет их как-то сварить… Интересно, Роланд займёт мне на это денег? Опять же расходы, но куда я без меча? А покупать новый… Более-менее приличный, по словам моего товарища, стоит от двухсот денье и выше. У меня и изначально-то столько не было. А Роланд всё никак не мог успокоиться, вздыхал:
— Если бы ты не заплатил за того крестьянина… Конечно, я тебя в беде не брошу, будем экономить, может, по пути, как войдём в чужие земли, удастся кого-нибудь пограбить, и даже разжиться золотишком.
Пограбить… Словно мы не рыцари, а мародёры какие-то. Хотя, читая о «геройстве» всех этих тамплиеров с госпитальерами, я не раз натыкался на свидетельства того, что пограбить они как раз были не дураки. Вот и отцы наши, небось, без задней мысли хвалились, что в чужих землях кое-что присвоили.
Улицы стали шире, по ним текли в обе стороны людские ручейки, иногда проезжали повозки с товаром. Уже на подходе к площади стали слышны музыка, смех, крики зазывал и продавцов. Вот уже виднеется над крышами домов шпиль городской ратуши, увенчанный флюгером в виде всадника с мечом и щитом, а вскоре, наконец, показалась и сама площадь.
Мы остановили наших лошадок, разглядывая открывшуюся перед нами перспективу. Площадь, в отличие от мощёных простым булыжником улиц выложенная брусчаткой, по периметру была окружена в большинстве своём узкими и высокими домами с черепичной крышей и красиво отделанными балками. Почти все трёх и четырехэтажные, со ставнями по обе стороны окон. Первые этажи многих домов рядом с ведущими внутрь дубовыми дверьми были превращены в лавки. Нижняя створка окна опущена, служа своего рода прилавком, а верхняя приподнята и закреплена, заодно защищая товары от солнца и возможного дождя. Внутри располагались мастерские, судя по выставленным товарам и периодически попадающимся гербам, отсылающим к цехам: оружейным, кожевенным, портняжным, сапожным, гончарным, ювелирным… Тут же брадобрей с помощью мыльной пены какого-то серого цвета и прообраза известной мне опасной бритвы в виде прямого клинка с закругленным концом и хвостовиком, на который насаживалась рукоятка, приводил в порядок лицо клиента. А рядом стоял, видимо, дожидаясь своей очереди, человек, баюкающий раздувшуюся щёку. Не иначе брадобрей тут и заместо зубодёра.