Давным-давно жил священник по имени Николай, который заступался за нищих, гонимых всеми детей, помогал странникам и морякам, путешествующим на суше и на море. Добрый человек щедро одаривал терпящих нужду, приносил удачу и радость людям (много столетий о его дарах напоминают пряничные орешки). И такой человек — выдумка? Разве эти останки не доказывают, что он существовал? Трудно установить, кому принадлежал этот полуистлевший прах, но у Долфа не было на этот счет никаких сомнений. По наитию он уверовал в подлинность святого. Вслед за своими друзьями он преклонил колена и принялся истово молиться.
…Как-то на Николин день Долф получил игрушечного медвежонка. После четырехлетний карапуз с восторгом рассматривал картинку с изображением святого. С тех пор прошло одиннадцать лет, но воспоминание вернулось к нему. Он снова ощутил себя таким же маленьким и беспомощным перед лицом высшей силы, которая приносит людям добро. Ну и пусть ученые доказывают все что им вздумается, а он, Долф, верит в этого святого. Помог же им святой Николай перевалить через Альпы! Кто, как не милосердный святой, спас детей в иссохшей долине реки По и не дал им погибнуть на земле Италии? Кто, наконец, помешал заманить их в Генуе на суда работорговцев?
От всего сердца Долф благодарил святого за то, что остался жив сам, за то, что спасена Марике, за то, что ему посчастливилось испытать настоящую дружбу и верность Леонардо, доброту в милосердие отца Тадеуша, за все испытания пролетевших месяцев. Он благодарил святого за то, что странник, навечно затерянный во времени, обрел надежду на будущее. Пусть даже в этом, тринадцатом веке…
На площади перед собором лежал, поблескивая под солнечными лучами, маленький ящичек, не замеченный никем.
ВЕСТЬ ИЗ БУДУЩЕГО
Два дня пути на юго-восток отделяют Бари от городка Бриндизи. Колонна крестоносцев, в которой оставалось теперь никак не более тысячи мальчишек и девчонок, двигалась до него пять дней.
Бриндизи слыл прибежищем морских разбойников. В эпоху Древнего Рима это был крупный морской порт, а построенная в те времена пристань сохранилась и по сей день. Теперь город захирел — не выдержал соперничества с Бари. Суда еще причаливали в местной гавани, хоть торговый люд здесь был весьма немногочисленным. В Бриндизи свозили товары, награбленные пиратами, здесь тайно процветали контрабанда и работорговля. Вплотную к Бриндизи подступали необъятные оливковые рощи, главный источник городского дохода. Отсюда вывозили великолепное оливковое масло.
Немалую прибыль жителям приносили контрабандный промысел и морской разбой. Помимо этого они зарабатывали, перевозя крестоносцев и паломников в Палестину, поэтому говорить о полном упадке города не приходилось.
И все же времена расцвета Бриндизи остались далеко позади.
Здесь помещалась резиденция епископа Адриана.
Этому благочестивому и добрейшему из слуг церкви стало известно о том, что воинство маленьких крестоносцев приближается к городским стенам. Сердце его обливалось кровью при виде оборванных, загрубевших детей. Он представлял себе нескончаемый долгий путь, который они прошли пешком… Какие ужасные испытания должны были преодолеть эти дети, чтобы оказаться так далеко от дома. Тридцать тысяч вышли в поход, и только одна тысяча из них дошла до Бриндизи — невероятно! Мифическая цифра — тридцать тысяч, впервые названная жителями Больцано, стала известна и в других итальянских городах, ее не опровергнуть и теперь.
Сострадательный епископ воззвал к горожанам, отказавшимся впускать в свои дома нищих оборванцев, но жители напомнили его преосвященству о дурной славе, которая сопровождала детей по всей Италии. Нет уж, за этими одичавшими разбойниками нужен глаз да глаз.
Почтенные горожане согласились передать в лагерь одежду и припасы, большего епископу не удалось от них добиться.
Ребят не огорчил отказ жителей впустить их в город, им это было не впервой. Какая разница, остановиться лагерем у стен Бриндизи или какого-нибудь другого города?
Лишь бы не голодать. Но относительному благополучию ребят наступил конец, когда зарядили осенние дожди.
Осень в этом году рано пришла на смену сухому, жаркому лету и принесла с собой нескончаемые дожди. Дожди изо дня в день… Оливковые рощи, сплошь покрывавшие холмистую местность, уныло мокли. Солнце, которое неделями согревало путников, теперь спряталось за тучами, набухшими влагой. Ветер гнал по воде зыбь, ловить рыбу становилось все труднее. Дрожа от холода, ребята слонялись по песчаным отмелям, натыкаясь на выброшенных прибоем моллюсков, развлекались, навешивая на себя ожерелья из ракушек, лепили замки из песка, но порывы штормового ветра и раскаты грома гнали их прочь от моря, под прикрытие рощиц на склонах.