- Подожди! - крикнул он, схватив ее за руку. На ней был белый топ без рукавов, и в желтоватом свете крыльца он разглядел следы от уколов на внутренней стороне локтя. - Господи, - пробормотал он, - что ты с собой делаешь? Она отпрянула от него. - Подожди секунду и поговори со мной!
- Нет. Ты такая же, как они. Ты не хочешь говорить со мной, ты хочешь говорить мне. - Она ворвалась в дверь и ушла в свою комнату.
Хаскелл нашел отца в гостиной, мягко покачивающегося в кресле и смотрящего в окно.
- Где мама? - спросил Джей Ар.
- В ванной, плачет.
- Ну, разве ты не собираешься что-нибудь сделать? Поговорить с ней? Что-нибудь?
Не глядя на сына, Леонард произнес:
- В Ветхом Завете Бог велел Аврааму отвести своего сына Исаака в землю Мориа и подняться на холм, после чего убить. Принести в жертву. Авраам любил сына, но еще больше он любил своего Бога, поэтому он сделал то, что ему было велено. Когда он держал нож над сыном, готовый вонзить его в сердце, Ангел Господень взял Авраама за руку и сказал, что ему не нужно убивать Исаака. Это было лишь испытание его веры, его преданности. - Встретившись взглядом с Джей Ар, он добавил, - Бог испытывает нас сейчас. Все в Его руках. Да будет воля Его.
Взбешенный, Джей Ар последовал за Шейлой к машине. Она бросила последний сверток на заднее сиденье и начала садиться.
- Подожди, Шейла, не делай этого! - взмолился он. - Если хочешь, можешь жить со мной, у меня всего лишь крошечная квартирка, но если это...
- Да, тогда как мне придется жить, а? По-твоему, а не по-ихнему? Большая разница. - Она захлопнула дверь.
- Шейла, пожалуйста! Куда ты едешь?
Она приоткрыла окно и ответила:
- Туда, где лучше, чем здесь.
Окно со стороны водителя плавно опустилось, и ему улыбнулась женщина с кустистыми черными волосами, бледной кожей и темным макияжем глаз.
- Ты проиграл, старший братец, - сказала она, отъезжая. Джей Ар был уверен, что это всего лишь отраженный лунный свет, но в последний миг перед тем, как она скрылась из виду, ее глаза заблестели.
Джей Ар бросился в дом, возмущенный самоуверенностью женщины, и вызвал полицию, поскольку его родители этого не сделали.
- Она несовершеннолетняя, мистер Хаскелл? - спросил полицейский.
- Ей семнадцать.
- И она только сегодня ушла, да? Ну, видимо, ее забрали не против воли. Вы не знаете, куда она уехала?
- Нет.
- Ну, если вы ничего не услышите о ней в течение двадцати четырех часов, позвоните нам. Но, насколько я могу судить, мы мало что можем сделать.
Через три дня Шейлу нашли повешенной в шкафу дешевого номера мотеля недалеко от Эль-Серрито. Она покончила с собой, оставив записку: "Я ухожу в лучшее место".
Через девять дней после смерти Шейлы загорелся ресторан "Старый красный амбар", который был заброшен почти пять лет. Здание находилось в очень плохом состоянии, и новость о пожаре никого не удивила. Однако всех потрясло то, что было найдено внутри здания.
Ресторан был спроектирован как старый амбар с высоким потолком и стропилами. Большинство стропил обрушилось во время пожара. К стропилам были привязаны двадцать две веревки. Каждая веревка заканчивалась петлей, и каждая петля была обернута вокруг шеи мертвого подростка.
Позже установили, что подростки были мертвы не менее двух часов, прежде чем одна из веревок оборвалась, и труп шестнадцатилетнего мальчика из Ричмонда упал на зажженные свечи, горевшие в здании, вызвав пожар.
Следующая неделя была заполнена похоронами, длинными процессиями медленно движущихся машин с горящими фарами, приспущенными флагами и бесплодными попытками понять, почему двадцать два подростка расстались с жизнью.
Джей Ар узнал во многих погибших бывших приятелей Шейлы, а когда услышал, что несколько подростков утверждают, будто их друзья были связаны с парой по имени Джон и Дара, у него возникли определенные подозрения. Они утверждали, что пара поощряла учеников принимать наркотики и заниматься беспорядочным сексом, а о самоубийстве говорилось так, будто это некое возвышение духа на более высокий уровень. Они считали Джона и Дару виновными в смертях. Джей Ар подумывал заговорить, поддержать их, рассказать о связи Шейлы с Джоном и Дарой, но, увидев реакцию, которую они вызывали, решил, что в его жизни и так достаточно страданий.
Разбирая вещи своих погибших детей, некоторые из родителей обнаружили тексты рок-песен, записанные в блокнотах, письмах и даже на салфетках, - тексты, в которых содержались откровенные упоминания о сексе, наркотиках и насилии. Родители организовались и начали бороться за цензуру подобных пластинок, утверждая, что данная лирика сбивала их детей с толку и приводила к самоубийству. Когда подростки выступили против идей этой организации, родители ответили им вполне по-родительски: "Это для вашего же блага".