Билл повернул направо у выцветшего, кривого знака с надписью "Парковка" под нарисованной стрелкой и пошел вдоль боковой стороны здания к парковке сзади. Его ботинки хрустели по гравию и битому стеклу, когда он снова включил фонарик.
На этой стороне здания не было окон, поэтому Грейди поспешил вдоль стены и обогнул угол. На парковке валялись разбитые пивные бутылки и пустые упаковки из-под пива, а также куча окурков, которые кто-то вытряхнул из автомобильной пепельницы. Очевидно, дети использовали стоянку для вечеринок. Однако жалоб не поступало, так что Грейди полагал, что все под контролем.
Билл подошел к заднему входу. Тот был по-прежнему крепко заколочен. Чтобы убедиться в этом, полицейский стукнул мякотью ладони по доскам. Те гулко отозвались, и Грейди услышал быстрое шарканье внутри здания. Он поспешил к ближайшему окну и заглянул между досок.
Это окно выходило в другую комнату, нежели предыдущее, но золотистое мерцание света все еще плясало на стенах. Билл снова услышал шарканье, и сияние стало ярче, словно приближаясь к окну.
В одно мгновение в комнате стало темно. Это была не просто темнота, а внезапное полное исчезновение видимости.
Грейди поднял фонарик и посветил лучом между досками, едва не выронив его, когда увидел, что на него смотрит широкий, сверкающий золотом глаз.
- Ладно, - рявкнул Грейди, отходя от окна и расстегивая кобуру, - медленно выходи и покажи удостоверение личности. Это полиция.
Он ждал, положив руку на пистолет в кобуре.
Кто-то внутри засмеялся. Это был тихий, сухой смех, похожий на звук медленно раздавливаемого маленького животного.
Грейди провел лучом по стене, пока тот не уперся в полуоткрытую дверь. Вход для служащих. Доски, которыми был заколочен дверной проем, валялись на тротуаре, сломанные и расколотые. Подойдя к двери, он увидел, что стальная проушина, на которую крепился навесной замок, была вырвана из двери и лежала на земле рядом с самим сломанным запором.
- Господи, - пробормотал полицейский, осторожно потянув дверь на себя. Та болталась на верхней петле и скрежетала о тротуар при движении.
Дверной проем открылся в темный коридор с дверями по обе стороны. Грейди сделал шаг и замер, услышав в темноте тихий шепот.
"Два человека?" - подумал он, вынимая пистолет из кобуры и осторожно держа его наготове.
- Еще раз, - громко произнес он. - Выходите медленно и назовите себя. Я достал пистолет.
Снова низкий смешок.
Справа от него за дверным проемом мерцал желтый свет.
Грейди двинулся вперед, поднял пистолет и боком вошел в комнату, под его ботинками хрустели обломки.
В другом конце комнаты на деревянном ящике стояла зажженная свеча в маленьком подсвечнике.
Билл сделал два шага в комнату, водя лучом фонарика туда-сюда по почерневшим стенам. Перед ним что-то зашуршало, но он не заметил никакого движения.
...пока не посмотрел вниз.
Пол двигался.
На нем блестели искорки света.
Он посветил на них лучом и быстро понял, что искорки света в действительности являлись глазами.
Услышав за спиной шаги, Грейди повернулся и столкнулся с высокой темной фигурой в дверном проеме.
- Боже... - пролепетал он. Рука выбила фонарик на пол. Тот ударился с треском, и луч исчез.
Грейди держал пистолет перед собой, защищаясь, и у него мурашки бегали по коже при мысли о том, что находится у его ног.
- Назад! - прорычал он.
"Должно быть, их штук пятьдесят", - подумал он, - "чем бы они ни были, черт возьми!"
- Я сказал, назад, черт побери, комната полна... черт побери, выходи!
- Я тебя услышал. - Голос казался низким, твердым и очень глубоким. Смертельно бледный свет обрисовывал высокого мужчину в жутком сиянии, просачивающемся сквозь копну шипастых волос, окружавших его голову. - Они мои, - сказал он, улыбаясь.
- Не шути со мной, парень, а теперь двигай на хрен назад!
Билл собрался взвести пистолет, но холодные пальцы обхватили его запястье стальной хваткой, сжимая до тех пор, пока его рука не разжалась, уронив оружие на пол. Грейди издал горловой хрюкающий звук, ожидая услышать громкий треск ломающейся кости запястья, когда ледяная хватка сожмется еще сильнее. Незнакомец шагнул вперед, толкая полицейского обратно в комнату.
- Нет, - прошептал Грейди, представляя себе маленькие блестящие глаза. Он почувствовал, как что-то задело его штанину, и резко вдохнул в легкие воздух.
Когда хватка на его запястье немного ослабла, Грейди открыл глаза.
Тонкое, изящно вылепленное лицо мужчины освещалось мягким светом свечи, он улыбнулся, открыв рот шире, чем казалось возможным, и Грейди понял, что сейчас умрет. Это чувство прорезало его нутро, как бритва, когда что-то выскочило изо рта незнакомца, что-то длинное и мокрое ворвалось в рот Грейди, выбило два передних зуба из десен с противным хрустом, проникая в горло, все глубже и глубже, корчась, как жирный, возбужденный червь, заставляя его задыхаться, терять равновесие и падать назад. Он замахал руками, пытаясь восстановить баланс, но продолжал падать, слыша шарканье существ по полу внизу.
Последним ощущением Билла Грейди были теплые, размером с ребенка, тела, извивающееся под его спиной...
ЧАСТЬ II
Генезис Крестопора
7.
6 сентября
Джефф сел за стол и насыпал пшеничные хлопья в пустую миску перед собой.
- Доброе утро, - сонно произнесла Эрин, шаркая ногами по полу кухни, а затем бесшумно ступая по ковру, поставив на стол тарелку с тостами.
- Привет, мам.
- Мэллори все еще в постели?
- Она только что пошла в душ. - Джефф налил молока в хлопья.
- Она что-то больно медлительна сегодня утром. Не ложились спать допоздна прошлой ночью?
Ложка с хлопьями замерла на полпути ко рту Джеффа.
- Да, - ответил он, затем зачерпнул немножко и тщательно прожевал.
Это не было ложью, но и не было правдой. Если бы он мог сказать матери правду, не устраивая перепалку между ней и Мэллори, он бы так и сделал. Он не был настроен на крики, которые могли бы последовать. Еще хуже были бы последующие дни прохладного молчания.
Когда Эрин вернулась на кухню за чашкой кофе, Джефф откусил кусочек тоста и закрыл уставшие глаза.
Накануне вечером Мэллори встречалась с Кевином.
- Мы помирились, - сказала она ему, - и он хочет пригласить меня куда-нибудь.
- Куда вы идете? - спросил он, надеясь, что она ответит, что они пойдут в кино или за пиццей. Что-то безопасное.
- Не знаю. Куда-нибудь с его друзьями.
Ее последние слова не давали Джеффу уснуть всю ночь. Лежа в постели и глядя в потолок, он все время ожидал худшего: звонка из полицейского управления или, что еще ужаснее, из больницы. Он знал, что, если Мэллори пойдет с Кевином и его друзьями, они не будут есть бургер и картошку фри в "Дюпаре". Это было не в стиле Кевина.
Эрин вернулась с работы около трех и сразу легла спать. Джефф слышал, как Мэллори прокралась в дом около пяти.
Он проспал не больше часа, да и то проваливаясь в туманные сны, в которых его сестра и Кевин Донахью голые и потные катались по грязному полу в какой-то темной, скрытой от посторонних глаз комнате, а за ними наблюдали развратные друзья Кевина.
- Хочешь поводить машину сегодня?
Джефф открыл глаза, когда Эрин села напротив него со своим кофе.
- Что?
- Ну, я подумала, что могу позволить тебе взять машину сегодня. Мне она не понадобится, я буду здесь работать. Вы с Мэл сможете спокойно доехать до школы в первый день занятий, избежав автобуса. Ты согласен?
- Конечно. Спасибо, мам.
- Только не забудь запереть ее.
- Обязательно.
Эрин допила кофе, отдала Джеффу ключи от машины и ушла в свою комнату. Через несколько минут вышла Мэллори, торопливо застегивая мешковатую желтую рубашку. Она свисала ниже талии ее бирюзовых брюк, собранных посередине косым, свободно сидящим черным поясом.
- Бери тосты, - сказал Джефф, вставая из-за стола. Он не смотрел на нее, пока засовывал бумажник в набедренный карман синих джинсов и брал учебники и ключи от машины.
- Ты поведешь машину?
- Да. Поехали.
Мэллори издала раздраженный звук - отрывистый глоток воздуха через нос - и вышла за ним из квартиры с сумкой.
Когда Джефф вырулил на Лорел-Каньон, радио играло на большой громкости, Мэллори поинтересовалась:
- Что с тобой?
Джефф приглушил радио.
- Что?
- Я спросила, что с тобой не так? Ты ужасно тихий.
- Я не очень хорошо спал прошлой ночью.
- Да, я тоже. - Она была раздражена.
- Поздно вернулась?
- Угу.
- Во сколько?
- Не знаю. Поздно.
- Около пяти.
Уголком глаза Джефф заметил, как она вдруг с подозрением повернулась к нему.
- Ты не спал? - спросила она.
Он кивнул.
Она отвернулась и посмотрела в окно, покачивая головой.
- Господи, - вздохнула она.
Песня по радио закончилась, и утренний диск-жокей стал изображать Сильвестра Сталлоне, вызывая приглушенные смешки у своей утренней команды ассистентов.
Мэллори несколько мгновений молча смотрела в окно, ее челюсть слегка подрагивала. Джефф и раньше видел ее такой, но только во время жарких разговоров и ругани с матерью.
Наконец она повернулась к нему и спросила:
- Мама не спала и ждала меня? Нет. Она не волновалась, так почему ты должен волноваться?
- Мама не знала, что тебя нет дома, но даже если и знала, она ничего не знает о Кевине Донахью.
- Ты тоже не знаешь, - тихо проговорила она, снова отвернувшись к окну.
- Я знаю достаточно, чтобы беспокоиться.
Джеффу вдруг захотелось, чтобы они не говорили об этом. Он устал и мог видеть, что Мэллори более чем раздражена. В данный момент его больше волновал первый день в школе и невозможность каждый вечер засиживаться смотреть шоу Леттермана. Кевин Донахью его больше не тревожил. В основном потому, что это напоминало ему о его снах накануне вечером.