«Может, все-таки не ко мне?» – подумал он, сворачивая в проезд под домом.
Звук шагов, эхом отлетая от стен, рассыпался по асфальту, подобно невидимым металлическим шарикам. Матвей неожиданно различил, что к его топоту прибавились еще чьи-то шаги.
«Значит, не ошибся», – усмехнулся он про себя и тут же услышал позади оклик:
– Слышь, постой, дядя!
Последние сомнения развеялись.
Матвей не собирался подчиняться. Не потому, что испугался, просто, если надо, догонят. Да и драться не горел желанием. Нет, отправить экипаж «Ситроена» на больничные койки не составит труда. Просто не любил почем зря ломать людям жизнь и менять внешность, справедливо полагая, что лучший бой – это тот, которого удалось избежать.
Шаги приближались. Вот он уже слышит тяжелое дыхание.
– Глухой, что ли? – вновь раздался голос.
Матвей как раз миновал проезд и оказался во дворе. Здесь было намного светлее.
– Стой! – рявкнули уже над ухом.
Матвей понял по голосу, что парень примерно одного с ним роста и хочет обогнать его справа. Он шагнул назад и влево, а согнутой в локте правой рукой двинул в район лица забияки. Раздался звук выпавшего на асфальт металлического предмета. Это был либо обрезок трубы, либо монтировка. Значит, церемониться с ним не собирались. Парень между тем схватился за лицо и замычал. Матвей взял его за запястье левой руки и провел несложный рычаг. Раздался хруст выворачиваемых суставов и рвущихся связок. Вопль разорвал тишину двора. Едва он успел отпустить бандита, как боковым зрением заметил бросившуюся сбоку тень. Полшага назад – и удар кулаком туда, где должна быть носогубная складка. Лязг зубов, вскрик. Смотреть, что с человеком, некогда. По логике вещей, сейчас будет нападение со спины. Матвей снова сделал шаг в сторону и развернулся, почти мгновенно его рука описала дугу. Сдавленный вскрик и звук упавшего на асфальт тела красноречиво говорили сами за себя, и этот парень обездвижен ударом в кадык. Двор наполнился криками, стонами и отрывистыми гортанными звуками последнего нападавшего. От удара у него началась рвота.
Оглядываясь по сторонам, Матвей отступил к стене. Нападавших было всего трое. Он отчетливо видел их. Значит, один в машине. Матвей подскочил к парню, которого обработал первым. Он лежал на боку, тихо скуля и прижимая к себе, словно ребенка, поврежденную руку.
– Кто вас послал?
– Ты мне руку сломал! – простонал парень.
Матвей сделал вывод, что он русский. Говорил без малейшего намека на какой-либо акцент.
Он схватил парня за запястье и рванул на себя.
– Ах! – рявкнул тот.
– Повторяю вопрос…
– Грузин какой-то, он в машине…
– Что сказал сделать?
– Хорошо навалять, чтобы ты ходить как минимум месяц не смог, – процедил парень сквозь стиснутые зубы.
– Что обещал? – держа в поле зрения силуэты всех нападавших, продолжал задавать вопросы Матвей.
– Пять тонн, – выдавил парень.
– Баксов? – не поверил своим ушам Матвей.
– Рублей, – процедил сквозь зубы парень.
– Вы что, тимуровцы? – удивился Матвей.
– Какие еще тимуровцы? – не понял парень.
– Ах да, извини, совсем забыл. – Матвей повеселел.
Откуда этой пародии на человека знать историю? Он и понятия не имеет, что когда-то были пионеры, которые оказывали престарелым и инвалидам безвозмездную помощь. Наверняка перед ним наркоманы, которые за дозу готовы хоть на край света.
Матвей достал портмоне, развернул его к свету: