– А мне зачем? – заикаясь, спросил мужичок.
– У нас правило – пять процентов от суммы, которую везешь, отстегиваешь за охрану, – оттесняя мужичка от входа, пропыхтел Гвоздь.
– Зачем охрана?
– Хочешь узнать? – хохотнул Щербатый. – Это мы мигом.
Он слегка поддел мужичка плечом. Тот стал пятиться. Шаг, второй, и вот уже они в нише вокзального здания. Мужичок прижат спиной к стене.
– Будешь платить? – процедил сквозь зубы Щербатый.
– Конечно. – Мужичок часто закивал.
– Сколько везешь? – быстро спросил Гвоздь.
– Сорок…
– Сорок чего? – нахмурился Щербатый.
– Денег…
– Ты что, совсем плохой, да? – возмутился Гвоздь. – В какой валюте? Евро, баксы…
– В рублях, конечно, – почему-то обрадовался мужичок.
– Давай, значит, восемьсот. – Щербатый огляделся по сторонам.
Мужчина с готовностью запустил руку за отворот куртки.
– Постой! – схватил его за запястье Гвоздь. – Может, там у тебя пушка газовая?
– Да вы что, мужики…
Мужичок медленно извлек бумажник, открыл его и едва попытался отсчитать купюры, как Щербатый забрал все.
– Дай пересчитаем, а то везешь, может, лям, а нам втираешь, что сорок…
– Зачем мне врать? – возмутился мужичок.
Щербатый вынул пачку тысячных купюр и стал считать, постепенно разворачиваясь к свету. Как раз из подошедшего поезда высыпал народ. Гвоздь дернул его за локоть:
– Давай отойдем, что здесь светиться?
Мужчина не успел глазом моргнуть, а его охранников и след простыл…
– Ну что? – Хвастун посмотрел в зеркало заднего вида на усевшихся на заднее сиденье Щербатого и Гвоздя.
– Сорок тонн у него слили…
– Не густо, – вздохнул Хвастун и, не оборачиваясь, поднял ладонь на уровень уха.
Гвоздь вложил ему в руку пачку купюр, которая тут же исчезла под сиденьем.
– Сваливаем? – спросил Щербатый.
– Квас «наколку» дал. – Хвастун зевнул. – Нефтянику вещи тащил. Тот лопатник засветил. Баксов, говорит, тонн двадцать…
– И где он? – заволновался Гвоздь.
– Клим пасет…
– Один? – Гвоздь подскочил на сиденье.
– Не суетись, – осадил его Хвастун. – Белла, как случай подвернется, склеит его…
– И что, он с ходу поведется? – недоверчиво спросил Гвоздь.
– Белочку не знаешь? – усмехнулся Хвастун. – Знает свое дело.
Сбоку машины появилась худосочная фигура в униформе носильщика.
– Квас! – зачем-то прокомментировал Гвоздь.
Хвастун надавил на кнопку стеклоподъемника.
– Короче, терпила в Шереметьево сейчас поедет, – быстро заговорил Квас в образовавшуюся щель. – Клим ему проехал по ушам, будто тоже с поезда…
– А чего ему в Шереметьеве делать, нефтянику-то? – недоуменно протянул с заднего сиденья Гвоздь.
– Он инженер, летит в Норвегию, – пояснил Квас. – Там какие-то дела…
– Теперь ясно, – облегченно вздохнул Гвоздь.
– Тебе какая разница?! – вспылил Хвастун и завел двигатель. – Все, в аэропорт валим, там его делаем…
Наблюдая через стекло, как гигантский «Боинг» медленно причаливает к телетрапу, хрупкая, похожая на подростка девушка в кожаной куртке и джинсах задумчиво крутила в руках микрофон. В карих глазах легкая усталость и затаенная тоска, какая бывает у людей, свыкшихся с ожиданиями. Тонкие, слегка вздернутые у висков брови, украшенный веснушками носик забияки, коротко стриженные каштановые волосы… Чувствовалась во всей этой внешне спокойной внешности скрытая энергия и взрывной характер.
– Как думаешь, Звонок, мы здесь надолго застрянем? – обратился к ней угрюмого вида увалень, держащий в опущенной вдоль туловища правой руке видеокамеру.
Девушка, которую назвали Звонком, холодно посмотрела на него:
– Устал?
– Нет, – замотал он головой.
– Тогда не стони!
– Я не стону, – обиженно оттопырил он нижнюю губу. – Не хочется ночь в студии на стульях коротать…
Ольга поправила на плече ремешок сумочки:
– Не хочется, увольняйся…
– Чуть что, сразу увольняйся, – расстроился он, отчего нижняя губа отвисла еще больше. – Взяли моду…
Ольга Званцева была жестким человеком. Спуску не давала ни себе, ни тем, кто от нее зависел. Могла ночь напролет сидеть под проливным дождем или в холод ради нескольких минут съемки. Жизнь ее не баловала, а закаляла. Родилась Ольга недалеко от границы с Китаем, в семье военных. Большую часть жизни родители провели в скитаниях по отдаленным гарнизонам, пока не осели в Воронеже. Там Ольга окончила школу и поступила в государственный университет, на факультет журналистики. Будучи еще студенткой третьего курса, попала на местное телевидение, а получив диплом, отправилась завоевывать московские телеканалы. Ей все давалось легко. Немного везения, знаний и обаяния, и вот она уже делает остросюжетные ролики на НТР. В начале этого года ей предложили снять фильм о старообрядцах…