Главная масса немецких крестоносцев отправилась с императором Фридрихом через Венгрию и Грецию, но пошли другими путями. Уже в пост 1189 года сильный отряд пилигримов отправился из Кёльна вниз по Рейну, чтобы достигнуть Сирии морем. На морском берегу к кораблям кёльнцев при соединились датские, фризские и фландрские эскадры и составили флот более чем в пятьдесят судов. Общее путешествие шло сначала вокруг Франции и Испании до Лиссабона. Здесь царствовал король Санчо I, который хотел воспользоваться силой этих крестоносцев таким же образом, какой уже удался однажды его предку, королю Альфонсу, с пилигримами 1147 года. Поэтому он убедительно просил их оказать ему помощь при завоевании крепости Альвора у Сильвеса (на южном берегу нынешней Португалии), пилигримы согласились на это, помогли завоевать крепость и при этом убили несколько тысяч мусульман. В начале июня они поплыли дальше и попали в Сирию как раз к осаде Акры. Вскоре после их отъезда с родины новые эскадры кораблей выступили из Кёльна, фландрских и английских гаваней и в июле соединились у Лиссабона в большой флот. Король Санчо и этих попросил о помощи и предложил осаду важного города Сильвеса. Его желание было исполнено, и неприятельская крепость ещё в июле была обложена пилигримами и португальцами. Но завоевание очень укреплённого города представляло чрезвычайные трудности. Напрасно христиане неделю за неделей нападали то с высоких башен, то из подземных ходов. Их силы уже ослабевали, и без упорства, в особенности немецких пилигримов, которые не хотели оставить начатого дела, Сильвес едва ли был бы взят. Наконец, однако, осаждённые остались без пищи и питья, и потому 3 сентября они на капитулировали, что дозволяло магометанам свободное отступление, оставив только своё имущество. Затем победители, правда, посрамили свою победу завистью и раздором, а также отвратительными насилиями над побеждёнными, в чём особенно провинились дико возбуждённые немцы, но несмотря на то, дела христиан шли здесь успешно, потому что король Санчо вскоре покорил ещё целый ряд больших городов на юго-западе Пиренейского полуострова, и пилигримы, не испытав особенных бед, обогнули магометанскую Испанию и счастливо пристали ещё осенью 1189 года к сирийскому берегу.
В Сирию отправился отдельно от главного войска своего императора и ещё один немецкий князь ландграф Людвиг Тюрингенский. С значительным отрядом дворян и слуг он оставил в июне 1189 года родину, прошёл сухим путём до Бриндизи, сел там на корабли и также осенью этого года достиг области единоверцев на Востоке.
В то время, когда Германия снаряжалась на священную войну, Англия и Франция были также в бурном возбуждении. Но крестоносное движение развивалось в этих странах совсем иначе, чем в Немецкой империи. Уже несколько десятилетий Иерусалимское государство впадало во всё более затруднительное положение, и французы и англичане задумывали новый большой поход против ислама, но он никогда не осуществлялся, так как силы этих народов почти беспрестанно уходили на домашние раздоры, по большей части очень дикие.
Так случилось и теперь. Несчастье Святой Земли тотчас вызвало страстное крестоносное одушевление, но началу похода ещё долго мешали гнусные раздоры.
Только что — в декабре 1187-го — стало известно поражение христиан при Гаттине, как старший сын английского короля Генриха II Ричард, герцог аквитанский и граф Пуату, дал обет крестового похода, а через несколько недель, когда пришла ещё весть о падении Иерусалима, то и у короля Генри ха и у его французского противника, короля Филиппа II Августа, явилось желание также принять на себя крест. До этого момента короли были между собою во вражде, но теперь они сошлись для мирных переговоров — 21 января 1188 года — между Жизором и Три под тем могучим вязом на границе Франции и Нормандии, где с незапамятных времён князья этих стран имели обычай вести переговоры. Короли протянули друг другу руки, обнялись, поцеловались и приняли крест. Их пример увлекательно подействовал на баронов, рыцарей и весь народ Франции, Англии и Уэльса. Скоро уже перестали спрашивать, кто примет крест, а спрашивали, кто его ещё не принял. Жёны принуждали своих мужей, матери — своих сыновей, последнюю опору своей старости, пристегнуть священный знак к своим плечам, старики, которые уже не могли совершить далёкого путешествия, отдавали в руки проповедников последние свои сбережения. По поручению папы было возвещено, что каждому пилигриму, который искренне покается, будут разрешены его грехи, а если у него есть долги, то он получит льготы при их уплате. Но кто помешает вооружениям крестового похода тем, что в ближайшие семь месяцев начнёт войну, тот подвергнется великому отлучению от церкви; никто не должен также “чрезмерно клясться и играть в кости, или допускать роскошь в одежде, или брать с собой в крестовый поход женщину, исключая прачки”. Наконец, чтобы покрыть большие издержки похода, все, кто в нём не участвовал, должны платить “Саладинову десятину”, т.е. отдавать десятую часть своих доходов и движимого имущества, из которого исключались только лошади, одежда и оружие, книги и драгоценные камни. Так с пылким рвением делались самые широкие приготовления и уже мечтали о том, что отныне, когда примирились так долго враждовавшие между собой короли, вообще будет невозможна больше кровопролитная война между христианами; люди уже утешались гордым пророчеством, что в течение двух лет господство мусульман будет совершенно уничтожено.