Но король-рыцарь был тяжко наказан за глупости, которые совершил. После договора с Саладином он задержался ещё на несколько недель в Акре. В конце сентября он отослал вперёд на родину свою жену Беренгарию и сестру Иоанну. 9 октября он сам оставил Сирию и несколько времени плавал почти как искатель приключений взад и вперёд по Средиземному морю, раздумывая о том, каким путём ему поехать в Англию. Кроме морского пути вокруг Европы, которого он, очевидно, хотел избежать, почти все другие дороги были ему закрыты. Когда он выступал в крестовый поход, он оставил в Англии своим наместником государственного канцлера, епископа Вильгельма Эли, человека низкого происхождения, но тем более надменного, который за это время нажил себе много врагов. Во главе их выступил собственный брат короля, граф Иоанн, впоследствии король Иоанн Безземельный. Канцлер был низвержен, и с тех пор Иоанн стремился, удалив Ричарда, сам завладеть троном. Но между тем король Филипп также вернулся во Францию и, вместо того чтобы сдержать свою клятву дружбы к правлению Ричарда, наполнил пол-Европы жалобами на его коварство. Вскоре он вступил в союз с графом Иоанном, чтобы соединёнными силами воспротивиться возвращению Ричарда на английский престол. Кроме того, государи и народы Германии были большей частью враждебно возбуждены против Ричарда, потому что он был сильно виноват в тех оскорблениях, каким подвергались в Сирии немецкие пилигримы. Герцог Леопольд, который оставил Святую Землю вскоре после упомянутого оскорбления, нанесённого ему английским королём в Акре, в особенности искал благоприятного случая отомстить за этот позор. Даже немецкий император Генрих VI, сын и наследник Фридриха I, принадлежал к противникам Ричарда, потому что последний находился в близких отношениях с вельфами и норманнами, главными врагами рода Штауфенов: английский король был в свойстве с Генрихом Львом и с весны 1191 года — в дружбе с Танкредом Сицилийским.
Поэтому почти всё пространство континента от Венгрии до Атлантического океана было для Ричарда неприятельской областью. Несмотря на то, он наконец решился плыть вверх по Адриатическому морю, с целью отправиться через южную Германию в Саксонию, а оттуда направиться дальше, находясь под защитой вельфов. Около берега между Аквилеей и Венецией его корабль сел на мель. Он ушёл с моря с немногими провожатыми и, переодетый, проехал Фриуль и Каринтию. Но его присутствие стало, однако, известно: его сотоварищи были захвачены, и только с одним слугой он добрался до деревни Эрдберг под Веной. Когда он отдыхал здесь несколько дней, то изящный вид его слуги и иностранные деньги, на которые последний пробовал делать покупки, возбудили внимание в Вене. Слугу арестовали и пытками заставили объявить местопребывание, имя и звание своего господина. Затем. 21 декабря 1192 года, Ричард был схвачен и отослан герцогом Леопольдом в замок Дюренштейн на Дунае, где он содержатся в почётном, но строгом заключении.
Для императора Генриха известие о случившемся было “дороже золота и драгоценных камней”. Счастливое возвращение Ричарда в Англию самым худшим образом увеличило бы те опасности, которыми грозили ему вельфы и норманны. Напротив того, плен короля наполовину уже обезоруживал этих врагов. С этих точек зрения и надо поэтому судить поведение Генриха, а не по романтической саге, которая превозносит короля-рыцаря и его верного певца Блонделя и несправедливо поносят “тирана” Генриха.
Император потребовал у Леопольда выдачи Ричарда, потому что “король не должен быть под арестом у герцога”. Леопольд выдал пленника после того, как, кроме других выгод, ему была обеспечена уплата 50 000 марок серебра, и Генрих захотел ни более ни менее как того, чтобы Ричард уплатил за своё освобождение большую сумму денег, дал военную помощь против врагов дома Штауфенов и сделался вассалом императорского величества. Он требовал тут слишком много и больше, чем его власть могла бы в действительности достигнуть. Правда, король Филипп и граф Иоанн хотели от него ещё большего, потому что они желали, чтобы “чёрт” вообще не был снова освобождён, но зато весь английский народ поднялся, крепко верный королю, когда услыхал о неожиданной его беде, и папа Целестин III, несмотря на свою нелюбовь к надменному Ричарду, всё-таки вынужден был заступиться за него, потому что за всякий вред, нанесённый крестоносцу, уже издавна угрожалось церковным наказанием. Точно так же Генрих Лев и его друзья среди немецких вельмож были сначала глубоко поражены и унижены пленом короля — в этом и была важнейшая выгода, которую император получил этим пленом, — но мало- помалу они снова приняли более угрожающее положение, и Генрих VI должен был поэтому удовольствоваться, наконец, ленной присягой Ричарда и обещанием необыкновенно большой для того времени суммы в 150 000 марок серебра. После этого король был освобождён 1 февраля 1194 года.