Наконец, он подлетел к Бронту, сел ему на плечо, и принялся тереться клювом о густые белые волосы ригорца.
Бронт смущенно смотрел на разрушения, произведённые его любимцем.
— Ничего, — добродушно проговорил Хок, осторожно забирая у капитана Кису, потому что тот уже хищно поглядывал на смертоносную птичку. — Мы как раз собирались сделать ремонт и изменить дизайн помещения.
— Я думаю, что вам лучше чуть убавить света и добавить металла, — заметил Бронт.
Проводив наших новых друзей и союзников, мы начали готовиться к отлёту. Вскоре на баркентину вернулся инспектор Куренной и сообщил, что через сутки к Светлозерью подойдут «Тюдор» и «Санта-Мария», так что оставшиеся раймониты останутся под присмотром полиции Торгового Галактического Союза и Звёздной инспекции.
— Ты не думаешь, что твоих пленников стоит передать на «Георгин»? — поинтересовался Мангуст, которому не нравилось, что на звездолёте снова кто-то заперт в камерах.
— Нет, не думаю, — беспечно отозвался инспектор. — Морган заслужил Мясорубку, и я хочу лично проследить, чтоб он туда отправился. Что до Бризара, так должен же я как-то оправдаться перед комиссаром Феркинсом после того, как нарушил его приказ докладывать о каждом своём шаге. Думаю, что такой бесценный источник информации, переданный из рук в руки, его умиротворит.
И вот наступил долгожданный момент, когда вахтенные заняли места за своими пультами, и Хок, сев за центральный пульт, развернул баркентину к выходу из системы Ярило. Наше приключение на Светлозерье закончилось, и мы отправились на Землю. Впереди было несколько дней спокойного полёта и возвращение домой. Нашу задачу мы с честью выполнили и, на сей раз, избежали потерь.
Через час «Пилигрим» вошёл в подпространство, и на звездолёте воцарился покой.
Честно говоря, едва мы вошли в скачок, у меня словно камень с души свалился, потому что, наконец-то, можно было успокоиться и не ждать никаких неприятностей и серьёзных проблем. Десять спокойных дней пути на Землю, а там — заслуженный отпуск, путешествие в Конго к гориллам, с которыми подружился Алик. Лучше гориллы, чем раймониты.
Я осмотрелась. На мостике всё было тихо и спокойно. Хок с задумчивым видом откинулся на спинку кресла, поглядывая на показания приборов, но мыслями был где-то совсем в другом месте. Вербицкий со скучающим видом, разглядывал картинку за окном, явно дожидаясь, когда я уберусь, и он сможет спокойно подключиться к информационной базе и выяснить, что нового в последних номерах журналов для мужчин. Булатов, выверял курс, хотя, как раз ему тут больше нечего было делать.
В командный отсек неторопливо вошёл Киса, покачивая роскошным хвостом, поднятым вверх, как знамя, и подойдя к хозяину, запрыгнул к нему на колени. Хок привычно опустил ладонь ему на загривок. Я поняла, что моё присутствие здесь больше не является необходимым, и вышла из отсека.
На баркентине, действительно, было спокойно и как-то даже уютно. Все свободные от вахт члены экипажа разбрелись по каютам, чтоб передохнуть после сложного задания, прежде чем отправиться в бассейн, спортзал или библиотеку.
В марокканском салоне я услышала голоса, и, войдя туда, увидела на диванах весьма колоритную троицу. Три рыцаря в блестящих доспехах и шёлковых плащах очень даже впечатляюще смотрелись в интерьере, напоминающем дворцы Магриба.
Мне почему-то показалось, что Карнач и Валуев были не слишком рады меня видеть, по крайней мере, они тут же отвели глаза, впрочем, Карнач тут же снова взглянул на меня, и на губах у него появилась лукавая улыбка.
— Устроились? — поинтересовалась я, подходя к ним.
— Да, — кивнул Карнач. — Нам отвели прекрасно оборудованную двухкомнатную каюту. А ваша баркентина просто — мечта скитальца. Теперь все звездолёты поисково-спасательного флота такие?
— Нет, пока только наш, — ответила я. — Но через несколько месяцев сойдут со стапелей ещё две баркентины этой серии. Экипажи пока не набраны, так что можете рискнуть…
— Рисковать придётся командиру, который захочет нас взять, — пробормотал Иван.
— Ну, кто не рискует, тот не пьёт шампанского, — усмехнулась я.
— А у вас есть вакансии? — поинтересовался молодой красавец с чёрными очами.
— Есть. Четыре.
— Думаете, пришло время побеседовать? — Карнач поднялся с дивана и откинул назад плащ.
— Успеем, Саша, времени нам хватит, — ответила я. — Пока отдыхайте, осваивайтесь, пообщайтесь с моими ребятами. А когда почувствуешь, что хочешь поговорить, придёшь. И, кстати, этот прикид вам идёт, но у нас не Константинополь, осаждённый сарацинами, а потому, потрудитесь снять этот маскарад. Второй помощник выдаст вам форму.
Он кивнул с той же улыбкой, хотя мне почему-то показалась, что из лукавой она превратилась в ласковую.
Я направилась к двери своей каюты, когда меня остановил всё тот же юноша.
— Извините, командор. Можно задать вам вопрос?
— Снова о демоне? — обернулась я и посмотрела в конец коридора. Дверь восьмой каюты открылась, и я увидела Джулиана.
— Вы знаете, о чём идёт речь, — кивнул юноша. — Мы все трое видели его, говорили с ним. Мы знаем, что он как-то связан с баркентиной. Где он?
Джулиан подошёл ко мне. Я невинно улыбнулась.
— Молодой человек интересуется неким демоном. Ты не в курсе?
— Его нет, — ответил Джулиан, взглянув на мальчика.
А тот вдруг изменился в лице, прямо впившись в него горящим взглядом. Карнач и Валуев тоже, не отрываясь, смотрели на него в явном замешательстве.
— Это неправда, — покачал головой юноша. — Он не мог меня обмануть. Он обещал, что будет неподалёку. Он обещал…
Джулиан слегка погрустнел, а потом улыбнулся.
— Вечерком загляни ко мне в каюту, Игнат. Посидим у камина, поболтаем…
— Я приду, — тут же кивнул тот.
Джулиан повернулся ко мне.
— А вас, командор, я прошу подняться в медотсек. И никаких отговорок. Это обследование нужно было провести ещё два дня назад.
— Два дня назад вас здесь не было, доктор, — заметила я.
— Теперь я здесь и в полном вашем распоряжении, чего жду и от вас.
Я не стала спорить, и пошла с ним. Мне совсем не хотелось проводить какие-то обследования, но я сама установила на баркентине порядок, при котором приказы судового врача, относящиеся к сфере его должностных обязанностей, не обсуждаются, а неукоснительно выполняются. Поэтому я вошла в процедурный кабинет, безропотно сняла куртку и легла на длинный жёсткий стол под объективами и датчиками медкибера.
Джулиан включил компьютер, и объективы закружились, внимательно осматривая меня со всех сторон. Между ними поблёскивали спицы датчиков, которые выдвигались ко мне, а потом уползали назад, неприятно напоминая лучи Чёрной звезды.
Когда мне надоело наблюдать за их движением, я посмотрела на Джулиана. Он стоял возле компьютера и смотрел на экран, что-то переключая на своём пульте.
— Жить буду? — поинтересовалась я.
— Да, если не будешь повторять подобные вылазки.
— Как ты меня вытащил?
Он недоумённо взглянул на меня.
— О чём ты?
Я вздохнула и снова вернулась к созерцанию движущихся спиц. И вдруг они замерли. Я посмотрела на Джулиана и увидела, что он неподвижно стоит, напряжённо глядя на экран.
— Что-то не так? — забеспокоилась я.
— Что? — он как-то неловко улыбнулся и провёл рукой по лбу. — Нет, всё нормально, просто…
— Что просто?
— Ты мне обещала рассказать, как умудрилась при такой работе завести двоих детей. Кажется, пришло время…
— Ты хочешь сказать?..
— Срок — две недели. Оставляем?
— Что? — опешила я.
— Если верить генно-биологическому прогнозу, это девочка. Совершенно здоровая. Судя по всему, у неё будут способности к гуманитарным наукам и боевым искусствам.
— Ты её видишь?
— С точностью около девяносто пяти процентов… — сообщил он, глядя на экран.
— Покажи!
— Нет, — он резко отвернул экран в сторону. — Сперва реши!
— Ты что, шутишь что ли? — возмутилась я и, соскользнув со стола, втиснулась между ним и пультом. Я смотрела на экран, спиной чувствуя, как он напрягся, а на моём лице помимо моей воли расплылась счастливая улыбка. — Попался!