— После обеда поднимешься в медотсек, — распорядился тот спокойным мягким голосом.
Ему как-то сразу хотелось доверять, но он не доверял никому.
— Зачем? — настороженно спросил он.
— Позвоночник посмотрю, — ответил врач. — Судя по посадке головы, у тебя смещены шейные позвонки. Да и походка мне не нравится. Возможно, повреждён левый коленный сустав.
Врач вышел, а он, не отрываясь, смотрел ему вслед. У доктора походка была что надо, энергичная и упругая, как у профессионального бойца. «Они здесь все бойцы» — напомнил себе он.
— Не пренебрегай приглашением, — посоветовал Булатов, поднимаясь и оправляя форму. — Таких врачей ты и на Земле днём с огнём не сыщешь.
Выйдя из ресторана, Оршанин направился к лифту. Врач был прав. Из-за смещения шейных позвонков часто побаливала голова. А чтоб не беспокоить повреждённое колено, он уже научился в любой ситуации переносить нагрузку на другую ногу. Как-то привык. У всех после нескольких лет работы появлялись такие травмы, считавшиеся неизлечимыми. Их никто никогда не лечил. Когда повреждений становилось слишком много, Пса списывали, отправляя на безнадёжное задание, а на его место вставал новый.
Через пятнадцать минут он уже лежал на высоком столе под объективами и спицами дистанционных датчиков, и приятные тёплые руки осторожно и уверенно прощупывали его спину.
— Позвонки я тебе вправлю, — говорил врач, поглядывая на экран медицинского сканера. — Несколько сеансов стабилизации, и о болях забудешь. С ногой сложнее, но тоже поправимо. А вот это что?
Оршанин повернул голову и увидел на экране белый позвонок, к которому прилепилась блестящая капля металла.
— Это вроде бубнового туза на спине, — ответил он. — Кто-то там, на другом конце, нажимает кнопку, и мой позвоночник разлетается вдребезги.
— Круто, — кивнул врач, разглядывая каплю на экране. — Убираем?
— А сможете? — Оршанин резко развернулся, чтоб взглянуть на него.
— Береги шею, — напомнил тот, положив ладонь ему на затылок. — Всё, что было искусственно поставлено, можно убрать.
— Вообще-то нам советовали не пробовать. Говорили, что эта штука соединена с нейронами спинного мозга.
— И что?
Он пожал плечами и снова лёг.
— Понятия не имею.
— Завтра уберём, и можешь не беспокоиться о своих нейронах. Ничего страшного с ними не случится.
Сеанс массажа оказался удивительно приятным, он почти заснул и лишь хруст шейных позвонков, раздавшийся, когда врач вправлял их, заставил на мгновение ощутить панику.
— Чуть сильнее и… — прокомментировал он свой испуг.
— Знаю, — невозмутимо кивнул врач. — Но сейчас у меня другие цели. На сегодня всё. Отдохни минут десять, одевайся и можешь быть свободен. Завтра после завтрака придёшь, уберём мину замедленного действия, поработаем с позвоночником и начнём восстанавливать коленный сустав.
— Спасибо, доктор, — пробормотал он, заводя руки за голову и глядя на мерцающий над ним приборный купол сканера. — Мне давно не было так хорошо.
— И советую использовать время на баркентине для отдыха и расслабления, — проговорил МакЛарен. — Сходи в бассейн, там есть гидромассажное оборудование, синтезирующее морскую и минеральные воды. Можешь завернуть в салон релаксации.
— Это ещё что такое? — он нехотя приподнялся и сел.
— Очень полезное изобретение. Сферический салон. Садишься в удобное кресло, а на стены проецируется качественное трёхмерное изображение любого ландшафта по твоему выбору, которое дополняется звуками природы и воздушной смесью с повышенным содержанием кислорода, озона и растительных экстрактов различного терапевтического действия. Можешь поваляться в шезлонге ночью на морском берегу, послушать шум прибоя, подышать морским воздухом, насыщенном солями и йодом, полюбоваться на луну.
— Вряд ли меня это успокоит, — усмехнулся Оршанин. — Скорее, наоборот… До завтра.
Он спрыгнул со стола и направился к выходу.
— Мы с тобой ещё за ужином увидимся, — напомнил врач.
Неожиданно дверь в кабинет открылась, и на пороге появился высокий молодой мужчина в чёрном костюме с белым восьмиконечным крестом на груди. У него были пышные смоляные кудри и огромные прозрачно-серые глаза.
— Вы не зайдёте ко мне? — спросил он, взглянув на Оршанина.
— Зачем?
— Я психолог и я мог бы вам помочь.
— Нет, — резко ответил тот и, стремительно пройдя мимо, вышел.
— Вы б ещё прямо сказали, что хочешь заняться коррекцией его психики, — проворчал МакЛарен. — Его мозги столько утюжили, что он ещё долго будет шарахаться от всех психологов, психиатров и прочих ребят, наименования профессий которых начинаются с «психо…»
— Может, вы и правы, — пожал плечами Дакоста. — А у вас как дела?
— У него утилитарный подход к жизни. Он использует любую благоприятную возможность для того, чтоб получить положительный эффект. Наверно, таких эффектов в его жизни не много. Его мучили головные боли и колено, и он справедливо решил, что может получить здесь бесплатную медицинскую помощь. Поэтому пришёл сам.
— Вы смогли его обследовать?
— Он и не сопротивлялся. Немного ласки, друг мой Елизар, и даже волки становятся ручными.
— Вы о старшем стрелке? — усмехнулся Дакоста.
— И о нём тоже. Идите сюда. Я покажу то, что выяснил.
Они подошли к пульту медкибера, над которым были расположены экраны.
— Пациент очень молод, но при этом его организм уже имеет признаки изношенности из-за очень больших физических нагрузок. Особенно пострадали суставы и мышечная ткань конечностей и спины. Видно, при этом он не получал ни рационального питания, ни какого-либо серьёзного лечения. Повреждён мениск левого колена, смещены шейные позвонки. Это всё поправимо. Если б у меня было время, а у него желание, через пару месяцев я вернул бы его в состояние, соответствующее его фактическому возрасту.
— Желания у него нет, — кивнул Дакоста. — Похоже, для него в настоящий момент не имеют особой ценности ни его жизнь, ни его тело, ни его душа.
— Верно, он относится к себе, как к расходному материалу, — согласился Джулиан. — Но это ещё не всё. На ладони правой руки под кожу трансплантирована микросхема. Я её заснял и сегодня же передам Донцову и механикам. Посмотрим, что они скажут.
— Спросите Тилли, он хорошо разбирается в подобных технологиях, правда, его объяснения сложно понять.
— Вы просто не умеете с ним разговаривать. Он говорит очень образно и именно то, что хочет сказать. Спасибо. Это хороший совет. Теперь, посмотрите сюда… — МакЛарен указал на экран, где поблескивала металлическая капля на позвонке. — Он говорит, что это мина, которую можно активировать дистанционно. Так ему сказали и, возможно, это правда. Но есть ещё кое-что… — он сильно увеличил изображение, и стало видно, как от капли, превратившейся в огромную блестящую скалу, в глубь позвонка уходят две тоненькие ниточки. — Эти две нити диаметром в одну молекулу проходят сквозь костную ткань в спинной мозг, а оттуда — в головной. Вот сюда.
Он переместил изображение и на экране появился человеческий мозг. Дакоста подался вперёд.
— Насколько мне известно, именно этот участок мозга поражается при зомбировании, — заметил он. — Думаете, эта штука может не только взорваться, но и превратить его в зомби?
— Не исключено. Но возможно, она уже сейчас оказывает на него какое-то влияние, подавляет волю, стремление к самостоятельности, самосознание. Я её завтра уберу. Думаю, что без неё эти ниточки не будут представлять какой-либо угрозы.
— Только будьте осторожны, вдруг там есть что-то, о чём мы не знаем.
— Я всегда осторожен в таких делах.
— А это что? — Дакоста указал на небольшой кружок, видимый в височной части черепа.
— Ещё один имплант, что-то вроде микропроцессора, подсоединённого к зрительному нерву, — ответил МакЛарен. — Он получает от этой штуки дополнительное изображение, как на экране. Она ему не мешает, даже даёт дополнительные возможности. К тому же вот её я не решился бы убирать в условиях баркентины.