— Мама… — Лин умоляюще смотрел на меня. — Сашка — отличный специалист. К тому же очень хороший человек.
— И бывший командир самых отборных псов отъявленного негодяя, — кивнул он. — У меня это в личном деле записано.
— А там написано, что вы были одним из руководителей группы сопротивления, помогли нам уничтожить серьёзную угрозу, нависшую над человечеством, и спасли сотни ни в чём не повинных людей?
— Вы же знаете, что ваша операция была засекречена, так что этого там нет, — пожал плечами он.
— Какая операция? — нахмурился Слава.
— Секретная, — вздохнула я. — Поэтому тебе о ней, дружок, знать не положено. Но мне о ней известно и моему экипажу тоже. Научный руководитель экспедиции в Дальней разведывательной флотилии. Звание, наверно, высокое?
— Капитан, я ж только полгода в этой должности успел прослужить, — ответил Донцов.
— Капитан может быть стрелком-исследователем на таком корабле как наш.
— Я уже давно не капитан. Меня списали, как пропавшего без вести.
— Дело техники, — отмахнулась я. — Через два дня баркентина уходит в рейд. Мне позарез нужен стрелок-исследователь. Экипаж вас знает и помнит. Ваш друг Тонни Хэйфэн служит у нас стрелком. Белый Волк до сих пор вспоминает о вас с чувством сожаления, а сегодня, увидев на ристалище, просто впал в тоску. Я вас возьму, если вас устроит эта должность.
— Не согласуют, — печально покачал головой он.
— В этом деле всё решаю я. И вы.
Он задумчиво и как-то нерешительно смотрел мне в глаза.
— Я вам действительно нужен?
— Именно вы мне и нужны, капитан Донцов. И очень может быть, что вы нужны только мне из всех командиров на Земле. Это судьба.
Я улыбнулась, вспомнив утренний фокус Азарова и многозначительный взгляд Василия.
— Ну, если судьба… — проговорил Донцов. — Только дайте мне слово, что всё будет честно. Если почувствуете, что я не тот, кто вам нужен, скажете — и я уйду.
— Обещаю, — кивнула я, с облегчением подумав, что одна кадровая проблема, мучившая нас столько времени, наконец, с блеском решена.
Утром я, облачившись в новенькую летнюю форму, явилась на звездолёт, стоявший на дальнем космодроме в пустыне Гоби. Особой необходимости в этом не было. Подготовку баркентины к рейду специалисты экипажа и технической службы вполне могли провести и без моего участия и чуткого руководства. Но я всегда считала, что командир должен быть в курсе всего, что происходит на корабле. К тому же, после небольшого отпуска мне хотелось войти в рабочий режим до того, как придётся командовать на взлёт.
Видимо, такая потребность была не только у меня, потому что, поднявшись в командный отсек, я увидела там Булатова, Вербицкого, Белого Волка и Мангуста. Поприветствовав своих офицеров, я подошла к центральному пульту и, включив его, поинтересовалась:
— Кто дома?
«Дома» значило на баркентине. Это уже как-то вошло в привычку.
— Пол-экипажа, — сообщил Белый Волк. Стрелки обычно отслеживали наличие на борту людей и их перемещения. — Мы, механики в полном составе, третий помощник, Тилли Бом, Дакоста и Бетти Фелтон. Остальные пока не появлялись. На борту работает техническая служба.
— Всем сообщили о том, что послезавтра уходим в месячный рейд?
— Так точно, — кивнул Вербицкий. — Старпом так же направил сообщение в кадровую службу, чтоб к этому времени подобрали стажёров.
— Я заходила туда, кандидатуры готовы. Утром в день вылета курсанты-выпускники космической академии будут на борту.
— Обо мне не забыли? — забеспокоился он. — Сами знаете, в патрулировании главное — уши. Я один больше недели не выдержу.
— Разве о вас можно забыть? — съехидничала я. — Вам подобрали инженера связи с отличными оценками и наивысшими результатами по профессиональному тестированию.
— Мальчик или девочка? — настороженно уточнил он.
— Мальчик, — разочаровала я его.
Он печально вздохнул, опустив густые чёрные ресницы. Я перевела взгляд на Булатова.
— Не ожидала увидеть вас здесь, Юрий Петрович. Вам бы отдохнуть после турнира. Как вы себя чувствуете?
— Хорошо, готов приступить к работе.
— Перелом ребра, между прочим, — наябедничал Вербицкий.
— Без смещения, — бросил на него осуждающий взгляд Булатов. — Через неделю следа не останется. На службу выйти мне разрешили. Мне ж не мешки таскать…
— Для вас тоже подобрали хорошего стажёра, — сообщила я, припомнив, что Булатов у нас единственный астронавигатор, а при патрулировании, если никто не зовёт на помощь, важно двигаться по разработанному маршруту. И с коварной усмешкой, адресованной скорее Антону, уточнила: — Девочку. Можем вызвать её пораньше, так что если нужно отдохнуть…
— Мне здесь лучше, — перебил Булатов. — Дома постоянно достают, поздравляют с серебряным кинжалом и сочувствуют моему вчерашнему поражению. Надоело. Как будто могло быть иначе! Я ж прекрасно понимаю, что я — всего лишь любитель. А Донцов, говорят, на закрытых турнирах всех из седла вышибает, бьётся любым оружием и голыми руками. Кто раньше с ним сходился, считают, что его обучали не на Земле и не для спортивных состязаний.
— Занятно, — пробормотал Мангуст.
— Он всегда бьётся честно, — с горячностью добавил Булатов, — с соблюдением самого строгого этикета турниров и при этом благородно. Он заслужил кубок. И равного ему на турнире не было. Кстати, после поединка он сказал, что в следующий раз я обязательно выиграю.
— Наверно, он не собирается участвовать в следующем чемпионате, — с невинным видом заметил Мангуст.
— Я всегда поражался твоей тактичности и вере в друзей, — парировал Булатов. — Но, если честно, у Донцова мне при всём моём старании не выиграть.
— Свести бы его с Хэйфэном, — усмехнулся Белый Волк. — Или со старпомом… Кстати, где он?
— Сейчас узнаем, — кивнул Вербицкий и нажал клавишу на своём пульте. — Связь с командором Фалько.
— Указанный абонент исключён из сети, — вежливо ответил компьютер.
— То есть как? — опешил Антон и поспешно сел за пульт. Пройдясь пальцами по сенсорам, он ошалело взглянул на меня. — Командир, бортовой кибер выдаёт информацию, что командор Родольфо Фалько три минуты назад исключён из состава экипажа. Планетарная система связи выдаёт сообщение, что указанное лицо не числится в числе абонентов.
— Он что, ушёл? — пораженно воскликнул Мангуст. — Вообще улетел с Земли?
— Погодите, — не веря своим ушам, произнесла я. — Кто видел его вчера последним?
— Я, наверно, — ответил Белый Волк. — Он улетел из Пскова засветло. Сказал, что завтра, то есть сегодня ему нужно быть на баркентине, а до того — провернуть одно важное дело.
— Что за дело, не сказал?
— Нет.
— Да не мог он уйти! — воскликнул Булатов. — Вон его кот! Он бы не бросил Кису.
Мы вместе обернулись туда, куда указывал Юра. По чёрному блестящему полу ползла потрёпанная мышь из серой нечёсаной пряжи, а за ближайшим креслом засел в засаде Киса. Заметив мой взгляд, он виновато потупился, мышь замерла, и он, опустив голову, потрусил к ней. Я ему неоднократно говорила, что командный отсек — не место для игр.
— Киса, где Хок? — спросил Белый Волк.
Киса, уже взявший мышь в зубы, что-то пробормотал.
— Не понял… — нахмурился старший стрелок.
Кот положил свою игрушку на пол и с важным видом сообщил:
— Улетел по делу, скоро вернётся, — снова взял мышь в зубы и направился прочь из отсека.
— Странно… — пробормотал Мангуст. Вид у него был мрачный.
— Перезагрузка… — сообщил Вербицкий, глядя на экран. — Кадровая служба внесла изменения в состав экипажа… Ребята, у нас новый старпом.
— Что? — я подалась вперёд.
— Ну да, командор второго класса Рауль де Мариньи.
Я почувствовала, что с души у меня свалился камень, но остальные подавленно переглядывались, ничего не понимая.
— Не волнуйтесь, — успокоила их я. — Это Хок. Он сменил имя. Вы же слышали, что его иногда называли Раулем.
— Я его однажды прибью, — пробормотал Мангуст, потирая лоб. — Зачем ему менять имя? Что за блажь?