Я никогда бы не узнал, что тело Гроба просто скормили собакам. Я никогда бы не узнал о его жизни в подробностях. Я виделся с ним в раю. Я вижусь с ним каждый день. Мы стали как братья. Мы нашли друг друга и не потеряем больше никогда.
Минова Юна.
Я шла в подвал целенаправленно. Надо было вызвать духа победы, а в жертву принести кого-нибудь. Я не знала кого. Просто, когда ты приносишь кого - то в жертву, то у него начинаются галлюцинации и все с этом роде. Надеюсь, что дух Смерти меня не побеспокоит, и я проведу обряд удачно.
Я спустилась в подвал, приготовила все к обряду, почти вошла в транс, но как же без проблем. Я вызвала не духа, а какого-то мальчишку. Я сказала ему, чтоб не мешал, а он на меня обиделся, так как ему это показалось грубым. Я решила уйти и вернуться в подвал позже.
Идя в комнату, заметила, как Бан орет: «Спасайся, беги!» Видимо, у него снова галлюцинации.
Давно не было вестей от Хоки, помню он приходил ко мне за инструментами, но он не выступал. Я еще я помню громкую тревогу, я по привычке закрыла уши.
Через два дня нас собрали воспитатели и что-то рассказывали, но я была погружена в свои мысли, следовательно, ничего не слышала.
Я пошла в подвал и решила закончить обряд, вспомнив, что надо кого- то отдать в жертву, назвала его имя. Обряд должен был быть удачным. Буду надеяться на это.
Я занималась им до поздней ночи и там же, в подвале заснула, забыв про пересчет.
Проснувшись, я пришла обратно, воспитатели конечно же остановили меня, и продолжили «разбор полетов».
- Кому я тут все говорила?
Я молчала, выслушивая крики воспитательницы.
- У меня тут плохая новость.
Мне вдруг стало томно на душе, сердце забилось быстрее, и я уже ожидала что-то ужасное, шокирующее, но не настолько.
- Хоки убили.
Я онемела от ужаса, тело кинуло в жар, и я затряслась. Я даже не расплакалась, я просто убежала к себе. Боже, за что? Я думала, все обойдется. Как? Все было под контролем, но тут в комнату зашла Анька.
-Иди за мной.
Я пошла. Рядом со мной шел Лазарет.
Мы спустились к моргу и завернули в изоляторные комнаты. На стене у одной из комнат было написано: «Жалкая колдунья, забудь про это тело, тебе оно не достанется. Все равно ты скоро умрешь от ошибки, которую ты совершила.»
Все было написано будто кровью. Чей - то последний крик.
-Его убили. Из ружья. Теперь он в лучшем мире. А ты забудь его. Он тебя не стоил. - говорила тихо Анька.
«Он тебя не стоил» - проносилось в моей тупой голове. Я закричала пронзительно громко, упала на пол и начала по нему кататься. Только спустя час я поняла, что нахожусь в сопровождении медиков.
Я убила его. Если бы не я, то все были бы счастливы: и я, и он, а Крезовник поглотил в себя еще одного человека.
Он ушел с его тайной. Он - серийный убийца, незаметно подкрадывающийся издалека. Он копит наши мертвые души, прогнивая снаружи и внутри, но для людей он просто психбольница, забытая в n-году. Крезовник- наша прямая дорога к смерти.
Алекс.
Я Алекс, очередной знакомство со мной. Очередное потому что ребята наверняка уже рассказывали обо мне. Про что не писали - про мой главный недостаток - красоту. Они привыкли видеть меня таким, какой я есть. Не люблю долго о себе говорить, потому что не выдающаяся ничем личность.
Меня ошарашила смерть любимца всех воспитателей. Кто следующий? Я? Юна? Анька?
Почему Крезовник забирает наши души? Сегодня я узнал, что из десятого блока умерло еще три человека и среди них был мой друг - Ярый.
Бледнолицый, сероглазый юноша, который постоянно сидел в одном углу, поглядывая на жизнь исподлобья. Его волосы не то коротки, не то длинны. Лицо его было мужественным. Под глазами красовались серо-синие мешки. Он был не спокоен, веки его постоянно смыкались.
Он часто сидел и курил ворованные воспитательские сигареты, а умер он от туберкулеза. Говорили, что он умирал молча. Все думали, что он спит пока он не начал тухнуть.
Он был единственным человеком, который меня понимал и с которым я мог делиться всем, потому что он никому не расскажет. А виделся я с ним три раза.
Делать было нечего, и я зашел в комнату к Лазарету без стука и передо мной стояла такая картина: Лазарет тихо плачет, а Дунька сидит с гитарой и уныло смотрит в потолок.
Аньку забрали в больницу. По ней не скажешь, что она сильно переволновалась. Еще ее положили лечить дистрофию. Но не факт, что вылечат. Тут надо копать далеко - далеко в прошлое.
Когда она была мелкой, ее родители перекормили, и она имела ожирение третьей степени, ее мучили в школе, обзывали, били учебниками. С тех пор у нее отвращение к еде. Ее не заставишь съесть и кусочек.