В этот момент проснулась охрана и флаер вспух огненным клубком. Горящая машина ткнулась носом в появившееся защитное поле и сползла по нему к земле. Там её накрыла специальная ловушка и пламя моментально потухло. Два обугленных трупа. И тишина, которая взорвалась визгом и криком жильцов только спустя десяток секунд.
.
.
Через сутки Энжи вырвалась из того ада, которым стал её красивый и модный дом. Она не узнала, что охрана Че во время покушения была занята в самом здании. Бойцы убивали и умирали. Свою задачу телохранители выполнили. Они смогли отбить пульт охраны и расчистить коридор для выхода. Вышли все, кого вывели из квартиры. Что именно происходило, Энжи не видела. Кровь из массы мелких порезов заливала лицо и оказать помощь было некому. Более того, она сама помогала тащить отца. Не замечая того что происходило вокруг. Это было очень страшно.
Сейчас она смотрела в мутное зеркало какого-то крысиного угла, в который их засунули и морщилась. Пластика получится очень дорогой. Всё лицо было покрыто мелкими шрамами. Почти незаметными. Почти.
- Эй... - Голос отца был едва слышным. Ему успели оказать помощь. Чевил был живучим человеком. Вылечить полностью - не успели. Но теперь он и сам справится. Пусть не сразу. Пусть потребуются недели, но он выживет.
- Кто тут есть? Какого х.. я ничего не вижу?
Осколок зеркала остался ждать следующего посещения. Энжи метнулась к раненому.
- Не вздумай двигаться. Манк появится через два дня. Он сказал, что Лютца нет. Я не знаю ни одного ни второго. У меня лекарства и инструкции. И эта коргова дыра в которой нет света.
Чевил очень медленно сел не обращая никакого внимания на шипение дочери.
- Осколок зеркала и два синих полотенца? На окне вместо стекла картинка с птицей?
Девушка посмотрела на тёмный прямоугольник окна и ничего не увидела. Пыль и грязь. А вот полотенца, когда-то и действительно, были синими.
- Да. Окно грязное.
Чевил ощупал подушку и добрался до спинки кровати. Затем задумался и повернулся в угол. Голова была плотно забинтована и видеть он ничего не мог. Когда его штопал врач вместо лица была красная каша и Энжи боялась на него смотреть.
- Там... тумбочка. За ней кирпич. Он чуть выступает. Дави сильно, до щелчка. Коммуникатор. В памяти три номера.
- Да успокойся, тебе надо лежать...
- На кладбище лежать будем. Бери комм включи и набери второй номер. Комм - мне в руку. Если нет Лютца, значит... нам тут не место.
Можно сказать, что есть везучие люди. Но Чевил так не считал. Везёт только тем, кто о себе думает. Когда в дешёвый отель ворвались вооруженные люди, комната была уже пуста. В сегодняшнем мире не молчит никто. Рассчитывать приходится только на то, чтобы у твоего человека оказалось достаточно терпения. А тебе хватило того времени, которое он тебе даст.
.
Ещё через три дня Чевил снял повязку и хихикал, разглядывая собственное лицо. Узкие щёлочки глаз едва приоткрылись, обозревая шикарную картину.
- Твою мать. Не сказать, что я такого не видел, но когда ЭТО появляется на месте собственного лица... жесть.
Энжи уже более или менее пришла в себя. И теперь валялась на одной из кроватей, уставившись в потолок. Ей было скучно. Думать о том, что произошло ей надоело. Ничего нового она за прошедшее время не узнала. Люди, которые перевозили их из грязной дыры дешёвого отеля, с ней не разговаривали. Да и слушать криминальный сленг в исполнении собственного отца... оказалось неожиданно неприятно. Она почти ничего не знала о своём отце. Это оказалось очередным шоком. Сложный бизнес, связанный с криминалом. Это просто красивые слова. А вот то, что увидели глаза... было отвратительно.
Чевил сейчас не особенно раздумывал над тем, как он выглядит в глазах дочери. Ребёнку демонстрировать грязь окружающей жизни - вредно. Дети черпают в себя не понимая хорошо это или плохо. Но Энжи уже шестнадцать и она - не ребёнок. Судя по тому, что вытворяет на своих тусовках. Да и после всего что случилось он её никуда от себя не отпустит. Так что она так или иначе увидит всё то, что показывать совершенно не хотелось.
- Должен тебе сказать одну вещь. Вот не знаю насколько она тебе понравится.
Чевил осторожно ходил через достаточно просторное и на удивление чистое помещение, в котором они жили теперь. Ему требовалось двигаться, чтобы нанокомплексы, которыми его в избытке зарядил доктор не сращивали то, что не нужно. Следить за процессом лечения было некому, так что - только сам.