- Мы стали беднее. Но главное не это. На ближайшие пару лет можешь забыть о своей привычной жизни. - Чевил остановился и кивнул собственным мыслям. - Более того. Я хочу отдать тебе часть своего бизнеса. Тихо-тихо. Совершенно легальную. Такую, которую никто не свяжет с моим именем. Но перед этим я обязан убедиться, что ты её не прощёлкаешь. Упс. Мне хочется быть уверенным, что тебя никто не обманет.
Энжи засмеялась, топая босыми ногами по собственной кровати.
- Па, ты уже не раз высказывался куда более откровенно и я ещё не умерла.
Но Чевил остался совершенно серьёзным.
- Срать я хотел на то, что какие-то слова могут кого-то шокировать. Когда я разговариваю с человеком, я обязан точно знать, что этот человек понимает каждое моё слово. Понимает его именно так, как представляю его для себя я сам. Почему это важно? Потому, что спрос в моём кругу очень... строг. И глупо наказывать других за собственные ошибки. Стоп. - Чевил скривился и покачал головой, выставив вверх палец. - Давай сразу и начнём. Наказывать других за собственные ошибки иногда очень необходимо. Но ты сама должна точно знать чьи ошибки стали причиной. Для чего наказывать других?...
Че рассказывал, останавливался, кривился и снова рассказывал страшные истории из собственной жизни. И чем больше объяснял, тем более очевидной становилась простая вещь. Энжи не была ни глупой, ни слабой. Но она не была и достаточно жесткой, чтобы не бояться. Сам Чевил видел в этом большую проблему. Иногда, решение проблем учителя грозит неприятными откровениями для его ученика.
- Па? Ты сказал, что меня могут обмануть? Но именно ты мне сейчас рассказываешь свои совершенно дурацкие сказки. - Че удивлённо поднял брови. - Я не дура. Ни на одном криминальном вестнике нет столько трупов, сколько в твоих рассказах. В Криане никогда за последние десять лет СТОЛЬКО людей не убивали. Тем более - за один день.
Тут Чевил понял, что только слова не сработают. Понял, что рассказывать мало, необходимо тыкать носом в ту грязь, с которой ему приходится работать. И понял, что он не сможет таскать с собой Энжи по уголкам криминального дна, демонстрируя всем, что у него есть сильная привязанность, за которую его можно больно укусить. Или предмет, который дорого оценит любой из его конкурентов. Это - его личный страх. И если у человека есть страх, то он не останется не замеченным. Че не желал быть управляемым. В его положении управляемость это хуже чем смерть.
Судя по последнему нападению, все с таким трудом достигнутые когда-то соглашения пошли прахом. Семья и деть перестали быть неприкасаемой святыней. А если соглашения уже не работают... то ему надо очень резво шевелиться, иначе обдерут до нитки. Да коргу под хвост эти деньги, будут убивать его людей... это куда хуже. И это ещё одна причина по которой сам он ничего не сможет из дочери вылепить. Не сейчас.
Потребовалось ещё два дня чтобы Че принял решение. Это - не только его ребёнок. Но мать Энжи испугалась и исчезла из доступа окончательно. Собственно это и стало последней каплей. Чевил знал, где она спряталась. И пытался связаться. Но... свой выбор, похоже, Ниль сделала. Как ни странно, но вынужденное решение больше всего повлияло на самого Че. Такой холодной ярости у него давно уже не было. Энжи могла нормально жить и быть тем, кем захочет... но.
.
Со Второй трубой ничего не произошло. Собственно, с ней ничего не происходило уже лет двести, что могло измениться за несколько месяцев? Ах, да. Стало холодно. В этой климатической зоне не было ни суровой зимы ни долгой осени. Сезон дождей. Но под монументальным куполом бывшего промкомплекса это превращалось в сырость и холод.
Чевил мерил шагами чистую площадку возле внешней стены. Это место было традиционным для встреч враждующих городских банд. Кучи камней и покорёженной арматуры, если их хорошенько встряхнуть, откроют кладбище сравнимое с официальным Мемориалом Криона. С той разницей, что здесь все квартиранты умерли насильственной смертью.
Шаги посетителя были громкими. Треск гравия отражался от голых бетонных стен и волнами прокатывался по огромному пустому цеху, бессильно затихая у противоположной стены.
Растрёпанная и неаккуратно одетая женщина шла быстро. Бесформенная одежда скрывала её тело, длинные седые волосы слегка шевелились, создавая странный образ. Но если не обращать внимание на внешние детали, то оказалось, что гостья была лёгкой и сильной и сказать про неё - старуха... вот уж нет.