- Ты убил Джанет и Клаудиу.
- Разве они этого не заслужили? – ровным голосом поинтересовался он, опускаясь рядом с ней на пол. – Разве ты этого не заслужила?
- Мы были детьми.
- Они были потаскухами. И ты скоро станешь мертвой потаскухой. – Он вытащил из кармана нож и начал разрезать на ней платье. – Вы трое это все так ловко провернули.
- Но мы ничего плохого не имели в виду, - выкрикнула она.
- А как ты, Джемма, думаешь, что произошло? – спросил он, все еще ровным голосом. – Я тебя спросил, пойдем ли мы вместе на выпускной вечер. Ты ответила, да, пойдем. Но не пошла. Я больше не играю в твоей лиге.
- Прости! – Теперь она уже всхлипывала навзрыд, а ее глаза были огромными от страха.
- Прощение просить уже поздно, даже если бы я был склонен его принять. Но я не склонен. Ты вспоминаешь тот вечер, Джемма? Я часто вспоминаю. Еще я помню, как катал тебя на старом рындване моей сестры, потому что это единственная тачка, которая у нас осталась. Я ожидал, что ты предложишь взять твою машину. Мне бы кое-что заподозрить, когда ты не предложила. Еще я помню, как мы встретили твоих подружек. Затем провал в памяти, пока я, спустя много часов, не очнулся голым на какой-то заправке в сотне милей отсюда. Моей машины не было, и тебя с подружками тоже не было.
- Мы не имели в виду ничего плохого, - выдавила она сквозь всхлипы.
- Нет, имели. Вы хотели меня унизить, и вам это удалось. И я точно знаю, что произошло потом. Я затаился в кустах и ждал, пока какой-нибудь мужик не захочет сходить отлить. Собирался угнать его машину, чтобы добраться на ней домой. Я еще сидел в машине, пытаясь замкнуть накоротко мотор, когда вернулся ее владелец. Мы сцепились, но я был в такой ярости, что избил его до потери сознания. Я не проехал и пяти миль, как меня схватили копы. Тяжкие телесные повреждения и попытка угона. Я отсидел четыре года, потому что никто из Даттона не захотел мне помочь. Никто не помог моей матери внести залог. Никто не помог мне получить приличного адвоката. А ты говоришь, что вы не имели в виду ничего плохого, - холодно закончил он. - Но вы забрали у меня все. Теперь я заберу все у тебя.
- Пожалуйста, - всхлипывала она, - не убивай меня.
Он засмеялся.
- Когда боль станет нестерпимой, выкрикни эти слова еще раз, дорогая. Для меня.
Даттон, вторник, 30 января, 23 часа 30 минут
Дэниел свернул на подъездную дорожку к бунгало. По дороге из Атланты в Даттон никто из них не произнес ни слова. Мередит с Хоуп спали на заднем сиденье. Алекс, погруженная в свои мысли, сидела рядом с ним. Много раз он порывался спросить, все ли в порядке, но не спросил. О каком порядке может идти речь? Много лет назад ее жизнь разлетелась вдребезги, и теперь это происходит снова. И я вношу свой вклад, чтобы она стала еще хуже. В конце концов, молчание давало ему время на размышление, чтобы собрать все паззлы воедино. Но единственная фраза никак не шла у него из головы. Когда явился Гарт Дэвис, а Хоуп вымазала себе лицо томатным соусом, он задвинул эту фразу в самый дальний уголок сознания. Никто не позаботится о нормальных девушках. Эта фраза официантки, сказанная в их присутствии, тогда она еще что-то упомянула о «богатеньких девушках» и Бейли.
Все взбудоражены тем, что эти богатые девочки мертвы. Никто не хочет заботится о Бейли. Все взбудоражены убийством богатых девочек, а заботиться о нормальных, не хочет никто.
Никто не хотел заботиться о нормальных девушках. Что-то начинало проясняться. Когда он увидел Шейлу, она показалась ему немного знакомой. Сначала он решил, что знает ее по школе. Но это вряд ли. Он заглушил мотор, и повисла такая тишина, что можно было слышать ритмичное дыхание, доносившиеся с заднего сиденья.
Взгляд Алекс скользнул по патрульной машине, припаркованной у тротуара перед домом, лунный свет окрасил ее бледный профиль в серебристый цвет. Вчера утром он мог бы описать ее прилагательным «нежная», но в данной обстановке больше подходило слово «хрупкая». Но ему прекрасно известно, что Алекс Фаллон ни нежная и ни хрупкая. Она сильная. Оставалось лишь надеяться, что этой силы окажется достаточно.
Надо подождать, пока не уснут Мередит и Хоуп. Потом он ей кое-что расскажет и посмотрит на ее реакцию. Наверное, она, как обычно, откажется. Если ему придется за эти слова отвечать, он ответит. Но Алекс должна это знать.
- Твой шеф быстро подсуетился, - пробормотала она, указывая на патрульную машину.
- Или патруль, или ему пришлось бы отправить вас всех в безопасное место. Как тебе такой расклад, Алекс?
Она перевела взгляд на заднее сиденье:
- Для них обеих, может, и лучше, но не для меня. Если мне придется где-то прятаться, то я не отыщу Бейли. Я верю, что у нас все получится. – Она опустила взгляд на свои ладони. – По крайней мере, теперь ясно, что кто-то очень не хочет, чтобы я продолжала поиски. И поскольку я не увидела большого криминала, это значит, что мы все делаем правильно, и что я кого-то заставляю нервничать.
Какой холодный голос. Ей ужасно страшно. Тем не менее, Дэниел не мог ее обманывать.
- Предположение, вполне вероятно, справедливое. Алекс… - Он шумно выдохнул. – Давай войдем в дом. Есть кое-что, что ты должна знать.
- Что?
- Давай войдем в дом.
Она схватила его за локоть, вздрогнула и тот час же отдернула забинтованную руку.
- Скажи мне. – Это уже самый настоящий неприкрытый страх. Дэниел проклинал свой язык. Лучше бы ему сказать, когда они войдут в дом и останутся вдвоем. Ну, теперь уже поздно. Значит, придется говорить.
- Бердслей пропал.
Алекс остановилась как вкопанная.
- Но я только вчера с ним разговаривала. – Ее глаза расширились от ужаса. Она осознала, что означали эти слова. – Кто-то следит за мной.
- Думаю, что и это тоже справедливое предположение.
- Тебе тоже нужно кое-что знать. Пока доктор Маккради осматривала Хоуп, я позвонила подруге Бейли, с которой она работала в салоне. Я звонила целый день, но все время включался автоответчик. В вашей конторе я воспользовалась одним из рабочих телефонов. Она сразу же подняла трубку.
- Ты имеешь в виду, что она видела твой номер на дисплее и не поднимала трубку, потому что не хотела с тобой разговаривать?
- Именно так оно и есть. Когда я представилась, она ушла в глухую оборону. Я спросила, можно ли к ней подъехать и поговорить о Бейли, но она заявила, что не была с ней особо знакома. Мне в салоне лучше поговорить с кем-нибудь другим.
- Но хозяин же парикмахерской утверждал, что она лучшая подруга Бейли.
- Да. И что Бейли каждую субботу у нее ночевала. И по заявлению соцработника, Сиси присматривала за Хоуп, когда Бейли была на работе.
- Значит, ей угрожают, - констатировал Дэниел. – У Сиси есть дочка, достаточно взрослая, чтобы приглядеть за Хоуп, когда Бейли по воскресеньям работает.
Алекс закусила нижнюю губу:
- Если кто-то угрожает Сиси, и Бердслей пропал, значит, сестра Анна и Десмонд тоже могут быть в опасности.
Дэниел протянул руку и погладил ее по щеке.
- Я отправлю патрульную машину к приюту для бездомных и по адресу Десмонда. – Он снова убрал руку, хотя ему этого совсем не хотелось. – Пошли, надо отнести Хоуп в постель. Уже поздно.
Они вышли из машины. Алекс распахнула заднюю дверь, и хотела было потянуться за Хоуп, но Дэниел мягко отодвинул ее в сторону.
- Открывай входную дверь. Я ее сам принесу. – Он потряс Мередит за плечо, та подскочила и заморгала. Затем отстегнул ремень Хоуп и поднял девочку на руки. Ее головка прижалась к плечу Дэниела. Она слишком устала, чтобы бояться.
По пути к бунгало Дэниел кивнул полицейским в патрульной машине. Он много лет знал Хаттона и Конига и безоговорочно доверял им. Попозже он поговорит с ними.
Войдя в дом, Райли сначала плюхнулся на пороге, но потом передумал и направился в общество.
Алекс повела Дэниела в левую спальню. Он осторожно уложил Хоуп в постель, стянул с нее обувь.
- Не хочешь переодеть ее в пижаму?
Алекс покачала головой:
- Ничего не случится, если она сегодня поспит так.
Дэниел накрыл девочку одеялом, убрал ей золотистые локоны со лба. И сглотнул. Пятна томатного соуса прилипли ко лбу и волосам, и до сих пор выглядели, как кровь. Он осторожно прикрыл эти пятна волосами. В его голове возникали картины, одна тревожнее другой. Не надо добавлять к ним еще и картину истекающей кровью четырехлетней девочки.
- Я тоже здесь лягу, - прошептала Алекс. Дэниел бросил взгляд на аккуратно застеленную кровать, потом снова посмотрел ей в глаза. Какой у нее напряженный взгляд.