- За тобой не один должок, а целая куча должков.
Дэниел перевел взгляд на Райли, который все это время лежал неподвижно:
- Что ты говоришь? Я забрал твою собаку, и тем самым спас твою интимную жизнь. Это покрывает любое одолжение.
- А что мне оставалось делать? Дениз Брэнди терпеть не могла собаку.
- Которую она завела исключительно из-за тебя.
- Брэнди где-то вычитала, что у каждого уважающего себя детектива должна быть собака-ищейка.
- Это лишний раз доказывает, что ум Брэнди – не самая сильная ее сторона.
Люк ухмыльнулся.
- Именно так. Хотя в ее защиту могу сказать, в моем договоре аренды прописан пункт, который запрещает собак, начиная с определенной весовой категории. Но Райли мы все равно взяли.
- Когда Дэниз сбежала от тебя, надо было его тебе вернуть, - пробурчал Дэниел.
- Очень смешно. У него есть ты и шесть подружек, - парировал Люк. – Ты ему нравишься. Старина Райли, и все такое.
Конечно, он прав.
- Если ты будешь продолжать кормить Райли шашлыками мамочки Папандопулос, то заберешь его обратно. Тогда тебе придется молиться, чтобы не только мама полюбила твою будущую подружку, но и подружка любила бассета. – Склонность Люка менять подружек, как перчатки, доставила его бедной маме не одну бессонную ночь. Сами женщины ее особо не интересовали, но она не теряла надежды, что Люк все-таки на ком-то остановится и подарит ей внуков.
- А я просто ей напомню, что у тебя уже давным-давно не было настоящего свидания. Она с энтузиазмом примется искать тебе девушку-гречанку, что ты волосы на себе будешь рвать от отчаяния. – Люк открыл дверь, но потом, вновь посерьезнев, обернулся к Дэниелу. – Ты ничего плохого не сделал, Дэниел. Даже если бы ты много лет назад пошел в полицию, у тебя не было никаких доказательств. Что они могли предпринять?
- Спасибо, дружище, за помощь.
- Что ты теперь собираешься делать?
- Сейчас погуляю с собакой. Завтра посмотрю зацепки по делу в Аркадии. Кроме того, попытаюсь установить контакты с семьей Алисии. Вдруг кто-то что-то вспомнит. Поблагодари маму за вкусный ужин.
Даттон, воскресенье, 28 января, 23 часа 30 минут
- Извини, что раньше не пришел, - пробормотал Мак, усаживаясь на землю. Мраморная фигура обжигала спину холодом. Ему бы прийти в солнечный день, но не хотелось рисковать и светиться у надгробия. Никто не должен знать, что он вернулся, иначе правда вылезет наружу, а он к этому еще не готов.
Однако он не мог не прийти. Он слишком много ей задолжал, гораздо больше, чем мог отдать. В отношении ее он оказался несостоятельным. Без него она умерла. И это еще больше разозлило его.
Последний раз он приходил сюда жарким летним днем три с половиной года назад. В наручниках и костюме, который ему совсем не шел. Ему запретили посетить ее на смертном одре, но разрешили прийти на похороны.
- Проклятый день, - тихо сказал он. – И, черт возьми, слишком поздно.
У него забрали все: жилье, семейный бизнес, свободу и даже мать. Взамен он получил лишь один чертовски короткий день. Слишком поздно, чтобы что-то предпринимать, оставалось лишь вариться в своем гневе и обдумывать месть.
По другую сторону могилы стояла в слезах его невестка, одного сына она держала за руку, второго прижимала к бедру. При мысли об Аннет его челюсти напряглись. Пока его держали взаперти, как зверя, она заботилась о его матери в последние дни ее жизни. За это он будет ей вечно благодарен.
Но в течение многих лет жена его брата Джареда хранила тайну, которая уничтожит тех, кто уничтожил его семью. В течение многих лет Аннет знала правду, но ни разу не сказала ни единого слова. Ему как наяву вспомнился порыв гнева, который охватил его, когда девять дней назад он нашел и прочел дневники. О, она тщательно прятала их, но все же недостаточно тщательно. Поначалу он испытывал к ней лишь ненависть и вставил ее в список лиц, которым следует отомстить. Но она многое сделала для его матери. Четыре года, проведенные за решеткой, научили его одному – преданность бесценна и окупается добрыми делами. Поэтому он пожалел Аннет, и позволил продолжать ей продолжать свою жалкую жизнь в убогом маленьком доме.
Кроме того ей пришлось заботиться и о его племянниках. Их фамилия сохранится в потомках его брата.
Его же собственное имя вскоре тесно свяжут с убийством и местью.
Он отомстит, а потом исчезнет. Этому он научился в тюрьме, как исчезать. Сейчас это сделать не так просто, как раньше, но тоже возможно. Главное обладать нужными связями и достаточным терпением.
Терпение. Это самая важная способность, которой он обзавелся в тюрьме. Если вам позволяло время, и вы могли ждать, то решение всех проблем просто падало вам на колени. У Мака на это ушло четыре года.
Он следил за событиями в Даттоне через газеты, строил планы, читал и собирал информацию. Закалял дух и тело. Но все эти годы внутри него бурлил гнев. Когда четыре месяца назад он уже, будучи свободным человеком, вышел за тюремные ворота, то знал о Даттоне больше, чем все остальные жители города. Но как наказать тех, кто разрушил его жизнь, он все еще не знал. Пуля в голову - слишком просто и быстро. Он хотел чего-то более мучительного, что займет больше времени. Поэтому-то он и практиковался в терпении, прятался в тени города, наблюдал за ними, изучал их привычки и секреты.
Но девять дней назад его терпение окупилось сторицей. После долгих четырех лет ожидания, когда ему приходилось подавлять свою ненависть, все части плана, наконец-то, собрались воедино. Все готово. Занавес поднялся.
- Ты много чего не знала, мама, - тихо произнес он. – Многие люди предали тебя, хотя ты им доверяла. Рыба гниет с головы, и в этом городе тоже. То, что сделали они, гораздо хуже моих самых страшных фантазий о месте. – Пока. – Мне хочется, чтобы ты увидела, что я собираюсь сделать. Я хочу разворошить все дерьмо этого города, и тогда все узнают, что они сделали с тобой, со мной и даже с Джаредом. Я унижу их, а потом уничтожу. Люди, которых они любят, умрут. – Сегодня они нашли первую жертву. Во время велосипедной гонки, как он и планировал. А вести расследование назначили не кого иного, как Дэниела Вартаняна. Это вывело его игру на новый уровень.
Он поднял взгляд и всмотрелся в темноту. Могила семьи Вартанян. Желтую полицейскую ленту уже сняли, а могилу, в которой девять дней назад находились останки якобы Саймона Вартаняна, снова засыпали. Сейчас в этой семейной могиле помещались два гроба.
- Судья и его жена мертвы. На из погребение в пятницу пришел весь город. Всего два дня назад. – Весь город в противоположность маленькой группе скорбящих, собравшихся тогда у могилы его матери. Аннет, ее сыновья, священник и я. И, конечно же, тюремщики. Как же без них. – Но не переживай. Большинство из них пришли не для того, чтобы выразить судье свое уважение. Они просто пялились на Сюзанну и Дэниела.
Мак наблюдал за похоронами с некоторого расстояния, поэтому его никто и не заметил.
- Дэниел сегодня снова вышел на работу. – Он на это и надеялся. – А я-то думал, что он еще отдохнет.
Он погладил рукой траву, росшую на могиле.
- Вероятно, не все семьи одинаковы. Я бы не смог сразу после твоих похорон выйти на работу. Ну, и свободы выбора у меня не было, - с горечью добавил он. И снова посмотрел на могилу семьи Вартанян. – Судья и его жена погибли от руки Саймона. А мы все эти годы считали его умершим. Помнишь, как ты привела нас с Джаредом на его могилу и сказала, что надо уважать мертвых? Девять дней назад могилу вскрыли и установили, что в ней лежит совсем не Саймон. И в тот же день мы узнали, что он убил своих родителей. – И в этот же день он нашел дневники, которые спрятала Аннет, и наконец-то понял, как утолить свою месть. То есть, день этот оказался хорошим. – Теперь-то Саймон действительно мертв. – Жаль, что Дэниел Вартанян решил сам вершить правосудие и опередил его. – Его не захоронили в этой могиле, но не волнуйся. Она недолго будет пустовать. Скоро в ней упокоится второй сын Вартаняна. – Он улыбнулся. – Скоро похоронят и других жителей Даттона.
Как быстро это произойдет, зависело от ума Дэниела Вартаняна. Если Дэниел еще не связал сегодняшнюю жертву с Алисией Треймен, то он сделает это сам. Один анонимный звонок в «Dutton Review», и завтра утром все узнают, что он сделал. Особенно те, кто должен знать. Начнут вспоминать. Задаваться вопросами. Бояться.
- Скоро они все поплатятся. – Он встал и в последний раз посмотрел на надгробие с именем матери. Если все пройдет успешно, он уже никогда не вернется. – Я позабочусь о том, чтобы отомстить за нас обоих, даже если это будет последним, что мне удастся сделать.
Понедельник, 29 января, 7 часов 15 минут