- Теперь попробуй сама.
На сей раз получилось лучше, но потом Алекс опять слегка дернулась и промазала. Дэниел крепко ухватил ее за руку. Она прильнула к его груди, потерлась ягодицами о бедра, но прежде чем он испустил стон, вновь открыла огонь. Он прекрасно знал, Алекс сделала это умышленно, и его пульс зачастил. Прозвучал последний выстрел. Она положила оружие на невысокую стойку, сняла очки и наушники. Дэниел встал за ее спиной, разглядывая мишень. Не все пули достигли цели, но те, что попали, превратили ее в лохмотья.
- Думаю, я убила. – В ее голосе не звучало ни тени юмора.
- Полагаю, да, - хрипло выдавил Дэниел. Алекс извернулась в его руках и бросила на него требовательный взгляд. Затем наклонила его голову к своему лицу и поцеловала. Поцелуй оказался горячее, чем он ожидал, и в это мгновением в нем проснулось желание. Внезапно они прижались друг к другу. Резко, жадно, необузданно. Руки Дэниела подхватили Алекс под ягодицы, подняли вверх. Чувствуя его эрекцию, она обхватила его шею руками, обвила ногами бедра, чтобы усилить контакт. Дэниел застонал.
- Стоп. – Задыхаясь, он оторвал губы от ее рта. Алекс тоже запыхалась, и ему очень захотелось стянуть с нее одежду и взять прямо здесь и сейчас. Но они находились в тире Лео Пападопулоса. Дэниел подозревал, что Лео решает подобные проблемы именно здесь. Он медленно поставил Алекс на ноги и попытался нормализовать свой сердечный ритм.
- Прежде чем уходить, я должен собрать твои гильзы.
- Я соберу, - раздался ехидный голос Лео. – А наши голубки пусть отправляются домой, чтобы там… Ну, все, как всегда.
Дэниел рассмеялся:
- Спасибо, Лео.
- Всегда пожалуйста, Дэнни.
Дэниел вновь спрятал пистолет Алекс в карман, и взял ее за руку. Он спиной чувствовал ее взгляд, а выражение глаз цвета виски заставляло его сердце бешено колотиться. Алекс выглядела решительной. Даже опасной. О, да, он рад, что скоро окажется с ней наедине.
Атланта, четверг, 1 февраля, 00 часов 50 минут
К счастью, тир Лео оказался недалеко от его дома. К счастью, время позднее, и на дорогах мало машин, иначе Дэниел впервые использовал бы сирену в своих личных целях.
На обратном пути Алекс не проронила ни слова, молчание лишь усиливало его возбуждение. Дэниел вдруг испугался, что он может походить на тинэйджера, впервые дорвавшегося до женского тела. Когда машина свернула на подъездную дорожку, Дэниела начала бить дрожь. Все-таки справедливость в этом мире существует. Дэниел подхватил Алекс, ее сумочку и направился к входной двери. Потом трясущимися руками попытался вставить ключ в замочную скважину. Дважды у него ничего не вышло, и Алекс прошипела:
- Проклятье, давай же, Дэниел.
Дверь распахнулась, и они практически ввалились в прихожую. Пока Дэниел закрывал дверь, Алекс подошла к нему вплотную и поцеловала. Он нащупал задвижку, вслепую задвинул ее.
- Подожди. Сигнализация. Надо ее включить.
Алекс отодвинулась, и он шагнул к выключателю. Когда Дэниел снова к ней повернулся, у него все пересохло во рту. Ее тонкие пальчики уже расстегнули пуговицы на блузке, теперь она нетерпеливо вытаскивала ее из брюк. Алекс прищурилась.
Единственные слова, которые она произнесла:
- Давай быстрее.
Их оказалось достаточно. Эти слова подействовали на Дэниела, как удар кнута. Он грубо прижал Алекс к двери, впился губами в ее рот, одновременно пытаясь стащить с нее жакет и блузку. Алекс оказалась проворнее. Она расстегнула его рубашку прежде, чем Дэниел смог расстегнуть ее бюстгальтер. Он тянул его, дергал, тащил, и оголил, наконец-то, ее грудь. Когда его ладони коснулись кожи Алекс, соски ее затвердели, как галька.
- Алекс. – Он хотел отступить, но она, не отрываясь от его губ, уже стянула через бедра брюки и трусики. – Пошли в кровать.
- Нет, здесь. – Алекс стояла перед ним, голая и восхитительная. – Сделай то, что ты очень хотел. – Она не оставила ему выбора. Ее руки обвились за его спиной, ее живот прижался к его животу, стройные ноги обхватили его бедра. – Сейчас.
Кровьзастучала в его ушах. Он протиснул руку между собой и ее телом, дернул за ремень. Пальцы ощутили влажный жар ее тела, довели до стона. Спустив брюки на бедра, он прижался спиной к двери и одним движением глубоко вошел в нее. Наконец-то, наконец-то его окружила эта влажная жара, она манила его вглубь, доводила до безумия.