– Прекрасно. Молодец. Одобряю.
– Кретин! Полный кретин.
– Ага.
Как ни удивительно, она действительно уходит. Растолкав потоками воздух, вылетает из ванной. Слышу, как в коридоре темп сбавляет, но не возвращается.
Я дыхание задерживаю, прислушиваясь.
Тишина. Лишь сердце по-прежнему в ребра долбит.
Знаю, что Машка дрожит там, в комнате… Но не могу туда войти. Не могу к ней приблизиться. Эмоциями размазало. Злоба дикая, на нее в том числе. Но больше на себя, конечно.
И желание это бешеное, дурное, отчаянное… Чтобы моей была. Только моей.
Зачем?
Понимаю же, что с Титовой нельзя просто поиграть. Так чего добиваюсь? У меня что, яйца лишние?
Упорно хочу ее. Хочу больше всего на этом проклятом свете! Вот уж дичь несусветная…
Вернувшись в комнату, слышу, что все еще не спит. Вертится. Учащенно дышит. Громко сопит.
И все же не делаю попыток помириться.
Впервые оставляю ее спать в одиночку.
Глава 12
Мария
Напряжение нарастает. И я не знаю, что с этим делать. Хочу быть ближе к Яру. А он, напротив, как будто все дальше и дальше отстраняется. Даже, когда шутит, выдерживает какую-то незримую дистанцию между нами.
От этого так больно.
Если бы мы были на свободе, я бы страдала. Здесь же и подавно. Ни одной близкой души рядом нет. Хочу его обнять, тянусь всей душой, а он только ворчит и бесконечно грубит.
– Я приготовила суп, – заглядываю в ванную, где Ярик целыми днями дымит сигаретой.
Как промышленный завод, блин.
– Страшно представить.
Снова намеренно обижает.
– Почему ты такой?
– Какой?
– Кажется, что ты умышленно меня отталкиваешь.
Отводит взгляд. Крепко затягивается. А у меня возникает желание: вырвать у него из руки эту сигарету. Все в унитаз смыть!
– Нет, не отталкиваю. С чего бы? – от этого равнодушного тона мне еще больнее становится. – Не обращай внимания. Просто я придурок, помни об этом.
– Помню. А в бункере ты решил напоминать мне об этом каждую минуту?
– Нет… – вновь взгляд отводит, а когда смотрит, какие-то такие эмоции выдает, все внутри переворачивается. Не знаю, что это значит, но меня очень сильно волнует. По коже озноб ползет. – Так получается. Держись подальше.
– Не могу держаться подальше. Ты обещал, что мы справимся вместе. И… Я без тебя не могу, правда. Яр, мне так тяжело… – чувствую, что вот-вот расплачусь. – Когда у тебя уже закончится это обострение?
Градский качает головой и глаза прикрывает, окончательно от меня открещиваясь.
– Когда выйдем. Я просто… Не думал, что мы проторчим здесь две недели. Уже четырнадцать дней! Сколько еще? Неизвестно, сука.
Заламывая руки, отчаянно ищу, чем еще его выманить на контакт.
– Ты говорил, мы будем развлекаться… Давай. Я готова. Пожалуйста, Ярик… – ненавижу то, как дрожит голос, но ничего с этим не поделаешь.
Я психологически измотана.
Град тихо смеется, прежде чем открыть глаза и взглянуть на меня.
– Нет, не готова.
– Яр… Пожалуйста… Давай, хоть что-нибудь поделаем…
– Я сказал, не хочу, – выталкивает жестко.
Затягивается, а я с изумлением отмечаю, что у него дрожат руки.
– Давай… Хоть что-нибудь придумаем. Давай, вместе… Я скучаю по тебе.
На эти унизительные упрашивания он реагирует хохотом. Натужным и горьким.
– Я целыми днями рядом. Все как обычно.
– Да что за бред?! Ты рядом, но не со мной! Давай, поговорим… Ты переживаешь? Тебе сложно? Ты же знаешь, что со мной не нужно быть суперменом. О страхах и проблемах тоже можно говорить. Я выслушаю. Правда, Яр…
– Да оставь ты меня, на хрен, в покое, – рявкает так, что на шаг отскакиваю. Потом тише, с трудом выговаривает: – Пожалуйста, Машка… Уходи.
Киваю, глотая обиду. Долго стою, настолько трудно заставить себя двигаться. А когда ухожу, дверью с такой силой трескаю, если бы окна были, точно бы вылетели.
Выплакав все слезы, давлюсь своим супом в одиночестве. Убираю грязную посуду и, снимая с зарядки телефон, подключаю к нему гарнитуру. Сажусь на табурет у стены и жму на кнопку включения.
Сети по-прежнему нет, но можно хотя бы просматривать фото мамы с папой, прослушивать их голосовые сообщения. По сто двадцатому кругу.
«Привет, цветочек! Я тут заскочила в ТЦ, увидела одно платье… В общем, купила тебе. Вроде как не слишком розовое и не слишком кукольное, – мама смеется. – Ладно, шутки в сторону. Оно черное и с крутыми камнями на лифе. Тебе понравится! Дуй скорее домой. Хочу, чтобы ты примерила».