Эфиоп вновь зачем-то посмотрел на меня с нескрываемым интересом.
— Младенцев? — спросил он. Его голос был спокоен, но в нём слышна была явная тревога.
— Да, — ответил демон, и его глаза засветились зловещим светом. — Их души — чистые, не запятнанные грехом. Они могут стать моей платой за излечение. Видите ли, господин, в мире имеется равноценный обмен, и нельзя взять что-то из ничего. Всегда нужна плата и равноценный обмен, иначе чуда не случится. — демон презрительно усмехнулся, показывая своё мнение о «чудесах».
Зара помолчал некоторое время, словно взвешивая все «за» и «против».
— Хорошо, — сказал он, и в его голосе слышна была резкость. — Ты сможешь спасти мой народ от этой чумы?
— Конечно, — ответил демон и кивнул с такой же уверенностью, с какой хищник бросается на свою жертву.
Я почувствовал, как по спине нашего эфиопа пробежал холодок. Я видел в глазах демона удовлетворение, он уже предвкушал смерть этих невинных душ. И я знал, что Зара не удержит его, если он решит действовать самостоятельно.
— Что еще ты можешь делать? — спросил я демона, стараясь не выдать свою тревогу.
— Я могу принести тебе богатства, — прохрипел он. — Могу уничтожить твоих врагов. Я могу даже подарить тебе бессмертие… — но тут он почему-то запнулся и начал всматриваться в меня более внимательно и цепко, словно пытаясь что-то найти.
— И какова цена твоих даров? — спросил я.
— Ты отдашь мне свою душу, — ответил демон и ухмыльнулся. — И душу каждого, кого любишь.
— Но знаешь, есть нюанс. Твоя душа уже принадлежит мне! — переборов брезгливость и дивный «аромат», я сделал шаг вперёд и слегка выпустил свою истинную ауру, и демона тут же впечатало в пол от подавляющей мощи, показав, кого нужно бояться, я вернулся на своё место.
Тишина затянулась, демон всё так же валялся на полу, а царь царей думал и вскоре ответил.
— Идёт! — всё-таки согласился Зара. Его глаза горели не злостью, а холодным расчётом. — А Крид всё это проконтролирует и вообще твои демоны, так что ты и следи. — Он усмехнулся, и его улыбка была остра как лезвие кинжала.
Я посмотрел на демона, и в его глазах я увидел не раскаяние, а злорадство. Он радовался смерти этих людей, и я знал, что он не перестанет творить свои злодеяния. Но я также знал, что Зара будет контролировать его, и он не сможет нанести ущерба нам. По крайней мере, пока, а затем я прихлопну эту мерзкую тварь.
В этом союзе было что-то отвратительное, но в то же время и очаровательно мерзкое. Я понял, что зашёл слишком далеко с этими играми в слугу государства и нужно ускоряться. Но я не знал, к чему приведет этот путь, но я знал, что я уже не смогу вернуться назад. Мирно, как минимум, да ещё и этот «поводок» в виде книги.
— Идём. Нужно тебя помыть. — Кивнув демону идти со мной на улицу, я призвал малого духа воды. Его синяя фигурка с кричащим «буль-буль» закружилась, создавая водоворот прямо перед дворцом. Чума от демонов была не более чем болезнь, и мыть их было жизненно необходимо.
Как только чумной демон покинул дворец, я не думал ни секунды. Пнул его прямо в водоворот, устроенный духом. Тот закричал и попытался увернуться, но дух держал его крепко, закручивая в мощном потоке воды.
Демон кричал, брыкался, но вода была непробиваема для него. Я видел, как с него смывается черный балахон, как исчезают гнойные язвы, и остается только бледное тело, покрытое грязью.
Через пару часов центрифуги и отжима от него немного пахло лимонами и морозной свежестью. Да и сам демон преобразился. Стянув с него остатки лохмотьев, я увидел крайне бледного и тщедушного паренька лет пятнадцати на вид с рыжей копной волос и яркими янтарными глазами. Он кашлял, пытаясь поймать дыхание.
— Как ты себя чувствуешь? — наигранно добро спросил я.
— Как утопленник…
— Так и должно быть, так что не благодари, — ответил я. — Теперь ты на службе у царя царей.
— И в мыслях не было, а что ты сделал со мной? — спросил он, и в его голосе была скрытая тревога.
— Освободил тебя от чумы, — ответил я и улыбнулся. — Теперь ты снова человек.
— Но я не хочу быть человеком, — ответил он, и его глаза затемнили от инфернальной магии. — Я — демон!
— Да я шучу, расслабься, чумка. Хотя нет, будешь Умкой. А если не будешь умницей, то я тебя запеку в адском пламени в целях дезинфекции.
Он помолчал некоторое время, взвешивая мои слова.
— Я не знаю, что я хочу, — сказал он, и в его глазах была лёгкая потерянность. — Я никогда не был человеком.
— Ты сможешь узнать, — ответил я. — И я тебе помогу. Но сначала приоденем тебя, салага, а то совсем доходяга и бледный, как моя смерть. Тебя что, совсем на землю не выпускают?