— Они думают, что они лучше нас, сержант, — пожаловался Раск. — Слишком хороши, чтобы ответить на простое приветствие, — Реник поставила его на место, назначив наказание. Она не хотела, чтобы чужаки думали, что её людям не достает дисциплины.
Эта мысль не оставляла ее до конца утра, и сержант устроила в своем отряде строевой смотр. Другие сержанты вскоре последовали её примеру. Как всегда, кадианцы гордились своей выправкой, особенно когда у них была аудитория, и они чувствовали, что у них есть что доказывать. Тем не менее, она понимала, что для восстановления их подорванного боевого духа потребуется нечто большее.
Вен Бруин в задумчивости прогуливался по лагерю, пригласив Феррана с собой.
Они остановились, чтобы полюбоваться двумя «Гибельными Клинками», которые возвышались над ними. Машины были более похожи на передвижные крепости, чем на транспортные средства, окрашенные в хаки и чёрное. Два бойца корпуса лазили по каждому из них с масленками и гаечными ключами, обслуживая арсеналы тяжёлого оружия. Они не обращали внимания на охотников на ведьм, и не выказывали страха.
— Эти Криговцы меня раздражают, — произнес дознаватель.
— Чем же? — спросил его Вен Бруин.
— Я наугад остановил четверых из них и допросил.
— И их ответы были неудовлетворительными?
— Напротив. Их ответы были лаконичны, они говорили не больше, чем нужно. Они исповедуют веру в Императора и ощущали стыд за прошлые проступки своего народа. Каждый из них подбирал почти одни и те же слова, словно заучил их наизусть. Инквизитор, вы говорили, что знаете Криговцев?
— Возможно, настолько хорошо, насколько это вообще возможно, — ответил Бруин.
— Я горжусь своей способностью прочитать вину еретика, — продолжил Ферран. — Я вижу ее в глазах, в мимике лица, в наклоне головы и в том, как он держит руки. Но я абсолютно не могу прочитать этих людей. И не только из-за масок, которые они носят.
Вен Бруин посмотрел на своего подчиненного, задумчиво прищурив глаза. Ферран был приземистым и мускулистым. Его круглая, лысая, темнокожая голова казалась маленькой, обрамленная высоким воротником. Он был человеком без воображения, целеустремлённым, бесчувственным, негибким — те самые качества, которые больше всего ценил Ордо Еретикус. Он был частью свиты Вен Бруина в течении многих лет и был его нынешним кандидатом на его место. Корпус Смерти Крига станет для него испытанием.
Инквизитор окликнул проходившего мимо комиссара в маске, который заметил его слишком поздно, чтобы изменить курс, не выдав при этом своих намерений.
— Как долго вы служите в Криге? — вежливо спросил он.
— Шесть с половиной лет, — ответил комиссар.
— Достаточно долго, чтобы составить о них мнение. В общих сведениях, я имею ввиду.
— Они… — комиссар сделал паузу, обдумывая свои слова. — Я полагаю, что полки, созданные на их планете, имеют самый низкий общий уровень дезертирства в Астра Милитарум.
— Я слышал такое, — согласился Вен Бруин.
— Их моральный дух неоспоримо высок, и за всё время службы в этом полку я зафиксировал минимальное количество дисциплинарных нарушений. Рискну предположить, что Криговцы не нуждаются в комиссаре. По крайней мере, не в традиционном смысле. Моя роль здесь скорее заключается в том, чтобы сдерживать их пыл. Плюс действовать в качестве офицера связи для них, так сказать, посредника для общения с другими.
— Вы когда-нибудь видели их лица? — спросил Ферран.
— Еще ни разу.
— Ни одного из них? — дознаватель поднял густую бровь.
— Они солдаты. Маска на лице — это их униформа, и они никогда не отлучаются со службы.
— Спасибо, — сказал Вен Бруин. — Это всё.
Комиссар старался не выдать своё облегчение, когда поспешил прочь.
Инквизитор осмотрел ещё одну бронированную машину: громоздкое, древнее чудовище — не более чем просто пушка, посаженная на пару гусениц. Он знал, что во время многовековой войны, отрезанный от остального Империума, Криг был вынужден импровизировать.
— Криговцы славятся своей преданностью долгу, — заметил он. — Доверьте им миссию, и они будут неустанно её выполнять. Я не настолько стар, чтобы быть свидетелем компании на Вракс Прайм, но армия Корпуса Смерти осаждала этот мир в течении семнадцати земных лет. Ценой примерно четырнадцати миллионов жизней.
— У нас не так много времени, сэр, и не так много жизней.
— Нет, — согласился Вен Бруин. — у нас этого нет.
— Как только орки закрепятся на новой земле… — Феррану не нужно было больше ничего говорить. Оба охотника на ведьм слишком хорошо знали природу орков. Они знали, как быстро может распространится нашествие этих плодовитых ублюдков. Они также знали, что Департамент Муниторум готовился к именно такому развитию событий. В посланиях говорилось о планах эвакуации не только улья, но и всего мира.
Губернатор планеты вступила в должность три недели назад, и уже составляла списки самых ценных граждан — тех немногих, кого нужно было спасти.
Офицеры Крига вышли из помещения, в котором располагалась комната для военных советов. Они собрали свои войска и двинулись по равнине взводами, сверяясь с картами на планшетах. Бойцы корпуса маршировали, пока не скрылись из виду. Затем они достали из рюкзаков инструменты для рытья окопов и начали копать.
Гром грянул примерно через час. Орки выглянули из захваченного улья, увидели, что равнина кишит оживленными фигурами, и поступили так, как инстинктивно поступали их сородичи, когда видели существ, не похожих на себя. Они попытались уничтожить их.
Все началось с нестройного грохота одной пушки. Спустя несколько минут к ней присоединилась вторая, за ней быстро последовала третья, а затем и четвёртая. В течение часа пиротехническое шоу вспышек от выстрелов освещало далекое здание. Большинство снарядов не достигли цели. Они лишь подняли на равнине сильные пылевые облака и заставили землю задрожать. Криговцы скрылись в своих полувырытых окопах, опустив головы, но продолжая работать.
Тем временем шесть Кадианских «Кентавров» вернулись с территории, известной теперь как ничейная. Они собирали беженцев. Один из снарядов орков разорвал гусеницу на одном из них, из-за чего экипажу и контуженным беженцам пришлось покинуть машину.
В течение утра в лагерь стекалось всё больше беженцев. Территорию для них надежно огородили от дороги. Их переправят в другой улей, но только позже, со следующей партией припасов. Квартирмейстеры Крига и слышать не хотели о том, чтобы тратить топливо на лишнюю поездку туда и обратно.
— Нам не хватает численности, чтобы эффективно окружить улей, — объяснил полковник Крига в военной комнате. — А время имеет решающее значение. Мы сосредоточим наше нападение на одной стороне — здесь, на востоке, где упал пустотный корабль, тем самым ослабив их инфраструктуру.
Полковник Дракон нахмурился, глядя на тактический гололит.
— Вы намерены оставить западный периметр без присмотра? Оставить ксеносам путь к отступлению?
— Орки не отступают, — пояснил полковник Крига.
— Нет, но им легко наскучить, и они вполне могут сбежать в поисках новых целей для погрома. Если хоть одна стая доберется до другого улья…
— Тогда нам нужно быть осторожными, чтобы не наскучить им. Дадим им знать, что мы здесь, что мы сильны и готовы к бою, и это должно привлечь их внимание.
— Я буду держать пару «Стервятников» в воздухе, — решил Дракон. — Чтобы обстреливать любых беглецов, которые попытаются пересечь равнину.
— Как пожелаете, — кивнул полковник Крига.
Ферран обедал с другим послушником в тихом углу Кадианской столовой. Маджеллус был крестоносцем обученным Адептус Министорум. Он был тихим, но наблюдательным человеком, немногословным, с суровым лицом, и Ферран доверял его благоразумию.
— Я запросил отчет инквизитора Ларрет по Корпусу Смерти, — заговорил он заговорщическим тоном. Он видел, что Маджеллусу знакомо это имя. — Она была с делегацией, посетившей Криг по окончании войны. Именно она санкционировала его возвращение в Империум. Её ноги были первыми — возможно, что на сегодняшний день единственными, не принадлежащими Криговцам, — ступившими на его разрушенную поверхность.