— Еще кое-что, — добавил Полди, — возьми это и положи в сундук за тобой.
Вновь незнакомое уху Гоца слово вызвало у него недоумение:
— Какое сундук? — спросил Гоц, не понимая, чего от него хочет Полди.
— Сундук… положи это в ящик у стены, — неуверенно добавил Полди.
«Сундук. Сундук» — это слово с рокотом прозвучало в голове Гоца. Он поглазел на черный куб, взял его и сунул в громоздкий ящик позади себя.
— Когда вернемся — расскажешь мне правду, — обиженно отрезал Гоц.
— Расскажу.
Гоц помог другу встать, и они вышли из палатки.
Полди уже мог передвигаться самостоятельно, и они вместе подошли к импровизированной трапезной. Большинство людей уже разошлось по своим палаткам. Пророк стоял у своего стола, беседуя с Гильфом — его самым доверенным лицом. Когда они подошли к Пророку, тот, не дав им сказать и слова, приказал Гоцу следовать за Гильфом, чтобы помочь тому провести вечерний обход.
— Полди, мальчик мой, что во имя Сирены с тобой случилось? — мягко спросил Пророк.
— Пророк, не стоит беспокоиться. Это всё старый потолок. Обрушился на меня, пока я искал еду в заброшенном здании.
— Полди… ты же знаешь, что я тебя никогда не обижал. Скажи мне правду и сможешь получить сегодняшний ужин, — по-доброму сказал старик.
«Его слова вызывают отвращение. Почему его голос звучит так поддельно? Он мне не верит и пытается вызвать доверие, но почему я ему не верю?» — звучало в мыслях Полди, пока он озадаченно смотрел в пустоту.
— Полди. Ты слишком долго думаешь, Полди. Выкладывай всё как есть, — голос Пророка стал более грубым.
— Это правда, я хотел найти что-нибудь съедобное, помочь ост…
Пророк быстро схватил Полди за шею правой рукой, крепко сжав, а левой рукой отбил машинальную попытку Полди схватить свой нож для обороны.
Глядя безумным глазами в душу Полди, старик медленно приблизился к его лицу, не издавая ни одной эмоции. Он сжал его шею еще сильнее и толкнул парня, отчего тот рухнул на землю, жадно вдыхая драгоценный воздух. Пророк смотрел на него сверху всё тем же безумным взглядом. Он посмотрел на свою правую ладонь, после чего покинул место происшествия.
Полди лежал в пыли и кашлял. «Легко отделался», — подумал он.
Гоца завели в главный шатер, в тот, где Полди нашел таинственный куб. Гильф приставил его к стене, сам откинулся на стуле напротив и смотрел на него.
— Гильф? — неуверенно сказал Гоц. Как только Гильф посмотрел на него, он отвел глаза в другую сторону.
— Говори, — сухо ответил он.
— Почему мы не идём на обход? — тихо спросил Гоц.
— Нужно дождаться Пророка, — безразлично отозвался Гильф.
Гоц посматривал на стул справа от себя, но стеснялся попросить разрешения сесть. Всё вокруг давило на него. Он безосновательно чувствовал себя виноватым и просто ждал.
В шатер тихо вошел Пророк.
— Итак, Гоц, что с ним случилось? — спросил он, заведя руки за спину.
— Полди ничего, кхм, ничего страшного с ним не случилось.
Пророк вновь пришел в бешенство и напал на Гоца, прижав его к стене.
— Говори, паршивец! — злость пронизывала каждое его слово.
— Он… я… там упало… — Гоц растерялся от нападок старика и не мог ничего сказать.
— Отвечай! Что случилось?!
Гоц очень быстро дышал, пытаясь успокоиться, но он не мог противиться гнету, и расплакался.
— Гильф! — крикнул Пророк и ударил рукой о стену, точно у головы Гоца: — Подготовь всё к Крику Бога. Проверим, сколько он продержится на этот раз.
Гильф равнодушно встал и направился к выходу из шатра, дабы принести всё необходимое.
Отчаянный крик заполнил шатёр, Гоц спустился на пол и забился в угол: «На него… него… на него упал с-сундук».
Тут же он получил пощечину от Пророка.
— Кто? Кто тебя научил таким словам?! Какой ещё «сундук», юнец? — с пеной у рта вопил старик.
В обществе нового образца незнакомые слова являлись ненормативными, скорее даже табу. Их запрещено было произносить вслух, а если вскрывалось знание таких слов, это приравнивалось к предательству бога, и каралось со всей суровостью.
В порыве агрессии он ударил Гоца по лицу. Тот приложил ладонь к месту удара. Его глаза были наполнены слабостью, страхом и смирением, а дух — сломлен.
Пророк поднялся, сжал руку в кулак и вновь вдарил по стене. Он обернулся к Гильфу и стремительно произнес: «В его палатку. Живо!»
«Сундук, говоришь. Посмотрим…», — про себя подумал Пророк.
Старик и Гильф рванули к месту жительства Полди. Его там не оказалось, но Пророк приметил шкаф, именуемый «сундуком», приблизился к нему, положил на него ладони, и левой рукой открыл его. Тут же его поразило чудовищное зловоние открытой протухшей консервы. Пророк отпустил крышку сундука, машинально пытаясь закрыть нос, как в этот же момент она упала на его правую ладонь и прибила пальцы — как позже выяснится, фиксатор, который должен удерживать крышку в открытом положении, был надломан.