— Понятно, — мрачно сказал Лысухин. — А ругаться мне можно? Вот прямо здесь, в этом блиндаже, в вашем присутствии?
— Это можно, — милостиво позволило начальство. — Это — сколько тебе угодно. Любыми словами и оборотами.
Ругался Евдоким Лысухин целых восемь минут и при этом ни разу не повторился. Начальство, подперев кулаком подбородок, терпеливо, заинтересованно и понимающе слушало, не перебивая.
— Ну что, выговорился? — спросило наконец начальство. — Это — хорошо. Человек после этого приобретает душевное равновесие. Даже такой сумбурный, как ты. А теперь ступай. Ты же у нас командир роты, не так ли?
— Был до сего момента, — буркнул Лысухин.
— Значит, приступай к сдаче дел новому командиру, который заступит на твое место. И гляди мне — никаких митингов. А то знаю я тебя. Сдашь дела, и отбывай. В общем, желаю тебе успехов на новом боевом посту. Да гляди, не суй там башку куда ни попадя! Помни, что она у тебя одна!
Лысухин хотел отдать честь, но в итоге получилось что-то среднее между отданием чести и отчаянным взмахом руки. И он молча вышел из командирского блиндажа.
Без митинга, впрочем, не обошлось. Как только бойцы узнали, что их любимый командир отбывает в какой-то Смерш, они подняли гвалт. Зачем, почему, в какой такой Смерш? Что это начальство удумало? Да и кого туда отсылают — Евдокима Лысухина! А воевать кто будет? За линию фронта кто будет ходить? Кто будет добывать «языков»? Чем это начальство только думает? Если уж так надо, отправили бы в этот Смерш кого-нибудь другого! Например, повара Федченко. С него-то какой толк? Он и кашу-то как следует не умеет варить. Да и разных других кандидатов на поварское место отыщется много. А кем заменишь такого командира и разведчика, как Евдоким Лысухин? А вот мы сейчас всей гурьбой — петицию командованию! Чтобы оно, понимаешь ли, пересмотрело и отменило свое неправильное решение!
— Ша, бродяги! — сказал на это Лысухин. — Вы что, ополоумели? Каши объелись? Какую такую петицию, да еще и всей гурьбой? Вы в армии или в колхозе? Это в колхозе можно всякие такие петиции… А тут — приказ. Приказ — понятно вам это или нет? А знаете, что бывает в армии с теми, кто протестует против приказа? Вот то-то и оно… Так что — прекращайте ваш митинг и будем прощаться. Отбываю я, братцы. Буду ловить шпионов и всяких прочих вредоносных личностей. Вот так-то.
Он помолчал, невесело усмехнулся и добавил:
— Но обещаю, что как только мне представится возможность, я тотчас же постараюсь вернуться к вам. И будем мы воевать с вами до полной победы. А вредоносных личностей пускай ловит кто-нибудь другой. К примеру, повар Федченко.
— И правильно, и возвращайтесь! — зашумела окопная братва. — Чтобы все было по справедливости!
С тем капитан Евдоким Лысухин и отбыл по месту своего нового назначения. И между прочим, это именно он затеял сейчас стрельбу из двух рук и стрельбу с завязанными глазами по пустой консервной банке. А остальные поддержали. Ну а что? Глядишь, и пригодится. Да и интересно…
Глава 3
— Майор Стариков и капитан Лысухин! — возвестил запыхавшийся солдатик, внезапно появившийся на стрельбище. — Вас вызывает командование! Велено, чтобы срочно…
Лысухин как раз в это время выполнял им же придуманную задачу — пытался с завязанными глазами попасть из пистолета в консервную банку. Стариков молча сидел в сторонке и курил. Услышав свою фамилию, Лысухин хмыкнул, снял с глаз повязку и посмотрел на солдатика.
— А ты случаем не ошибся, мой юный друг? — спросил он. — Ничего не перепутал в порыве служебного усердия? Вот прямо-таки капитана Лысухина и требует к себе начальство? Не кого-то, а именно его персонально?
— Так точно! — отрапортовал солдатик. — Капитана Лысухина и майора Старикова! Срочно!
— Ну, коль срочно… — ухмыльнулся Лысухин. — Братцы, а кто из вас майор Стариков? А то все мы здесь — народ друг к другу не притертый, так что извиняйте — не все из вас известны мне по именам и званиям…
Стариков потушил окурок и молча поднялся.
— Ну и лады, коль так, — сказал Лысухин. — Веди нас, юноша, пред грозные очи начальства.
Идти оказалось недолго. Солдатик привел Старикова и Лысухина к какому-то приземистому зданию и тут же исчез. Навстречу майору и капитану вышел другой молодой военный с лейтенантскими знаками отличия.
— Майор Стариков и капитан Лысухин? — спросил он.
— И как только ты догадался об этом с первого раза? — спросил Лысухин у лейтенанта. — Наверно, в школе был отличником. Таблицу умножения наизусть помнишь? А где находится озеро Титикака — знаешь?