— Вас ждут, — изо всех сил стараясь быть серьезным, ответил лейтенант. — Ступайте за мной.
— А кто именно нас ждет? — не унимался Лысухин. — И главное, для каких таких надобностей?
Но лейтенант ничего не ответил, лишь молча указал рукой на какую-то дверь: проходите, дескать, там все и узнаете.
Первым вошел Стариков, за ним — Лысухин. В помещении находились два человека: один — с погонами полковника, другой — в накинутой на плечи маскировочной куртке, так что погоны под ней разглядеть было невозможно. Стариков представился по всей форме, то же самое пришлось сделать и Лысухину.
— Проходите, — сказал тот, кто был с полковничьими погонами. — Я — полковник Корчагин, начальник отдела Смерш армии. А это… — Он кивнул в сторону мужчины в маскировочной одежде и, помедлив, проговорил: — Это, скажем так, специалист по всяческим хитрым делам. Тоже из Смерша. Присаживайтесь, разговор предстоит долгий и серьезный.
Стариков на такие слова не прореагировал никак, Лысухин едва заметно пожал плечами. Прошли, сели.
— Мы — Смерш, — после короткого молчания произнес полковник Корчагин. — Чем мы занимаемся, вы прекрасно знаете. Теоретически. Теперь настало время практических действий. Для того мы вас и пригласили. Да-да, — заметив, что Лысухин вопросительно посмотрел, уточнил полковник Корчагин. — Именно вас двоих — майора Старикова и капитана Лысухина. Вам предстоит выполнить ответственную задачу. Хитрую и опасную задачу — как оно и полагается в Смерше. Других задач у нас не бывает. Для выполнения этой задачи мы выбрали вас. Да-да, именно вас двоих. Почему именно вас — думаю, вы такой вопрос задавать мне не станете.
Полковник Корчагин умолк и взглянул на человека в маскировочной одежде.
— Наша армия, — сказал этот человек, — успешно освобождает страну от захватчиков. Впереди — освобождение Белоруссии. И мы ее обязательно освободим, как и все прочие наши земли. — Он помолчал, взглянул вначале на Старикова, а затем на Лысухина и продолжил: — Итак, Белоруссия. Есть там городок, называется Астаповичи. Может, слышали?
— Нет, — коротко ответил Стариков, а Лысухин лишь пожал плечами.
— Так вот, Астаповичи, — сказал собеседник. — А в тех Астаповичах — фашистский концлагерь. В нем — наши пленные солдаты, а кроме того, плененные партизаны и подпольщики. Есть, наверно, и гражданские лица. Лагерь большой, узников в нем примерно семьсот — восемьсот человек. Из их числа фашисты набирают карателей. Знаете, кто такие каратели?
— Да, — ответил Стариков. — Это те, кто борется против партизан и уничтожает мирное население.
— Правильно, — сказал мужчина. — Но это еще не все. Есть в том лагере еще и диверсионная школа. Знаете, что это такое?
— Приблизительно, — ответил Лысухин.
— Поясню точнее, — сказал мужчина в маскировочной одежде. — В той школе готовят диверсантов. Набирают их из числа узников, как и карателей. Кто-то, я думаю, отказывается, но есть и такие, которые соглашаются. Почему соглашаются — разговор отдельный. Сейчас мы говорим о другом. После окончания этой школы формируются диверсионные группы, которые забрасываются в наш тыл. Для чего — это, думаю, вам понятно.
— Что тут непонятного, — пожал плечами Лысухин. — Все здесь ясно, как ясен летний день на довоенном курорте.
— Вот и замечательно, коль вам все понятно. — Тонкие губы мужчины тронула едва заметная усмешка. — Значит, будем говорить дальше. Ловить диверсантов в нашем тылу — задача непростая. В каком-то смысле проще не допустить их заброску в наш тыл. Предотвратить ее.
Он умолк и вновь взглянул вначале на Старикова, а затем на Лысухина. По всему было заметно, что он ожидает от них вопросов. И точно, вопросы последовали.
— Это как же так предотвратить? — спросил Лысухин. — Мы — здесь, а они — там. Далековато будет. Пожалуй, что не докричишься.
— У меня — тот же самый вопрос, — произнес Стариков.
— Вопрос по существу, — кивнул мужчина в маскировочной одежде. — Правильные вопросы. Вот с этой целью нами и разработана специальная операция. Точнее сказать, основные ее положения. Ну а что касаемо всяческих тонкостей — то для того мы вас и пригласили. Чтобы, значит, обсудить их вместе. Без вас никак, потому что вы — основные, так сказать, действующие лица в этой операции.
Мужчина вновь замолчал и вновь принялся ожидать вопросов.
— Что мы должны будем делать? — спросил Стариков.