Всего несколько дней, так сильно изменивших две судьбы. Детскую, разочаровавшуюся в мире, душу маленькой девочки и душу взрослого мужчины, искавшего свой путь в жизни. Один взгляд - глаза в глаза, один жест, одно касание руки. Одно слово - ласковое, участливое, приветливое. Не оскорбление, не упрек, не угроза. Без обиды и без злости, без равнодушия и безразличия. Слово, исполненное нежности и теплоты, согрело два сердца, вынудив биться их в унисон.
С первого взгляда... до последнего.
Когда Олег пришел на следующий день, он ненавязчиво попросил Дашу показать, где она живет.
- А зачем? - насупилась девочка и даже отступила от него на несколько шагов.
Она вновь видела в его глазах, читала на лице участие.
- Хочу познакомиться с твоим братом, - тихо проговорил Олег, а потом, словно смутившись, опустил глаза и неуверенно пробормотал. - Можно?
И Даша согласилась. Не отказала. Как она смогла бы?
Он так смотрел на нее, что сердце замирало, отбивая бешеный ритм в груди и словно нашептывая, что этому человеку можно верить. В глазах Олега она видела тот огонек, тот свет, ту теплоту, то бескорыстное участие, которого не видела ни у кого из окружавших ее людей. А его добродушная и сочувственная улыбка вызывала ответное чувство.
Она так давно не радовалась! Думала, что забыла, как это делается. Но он вернул улыбку на ее лицо.
Она почти ничего не знала о нем, кроме того, что его зовут Олег, что он писатель и прилетел в Калининград из Москвы на конференцию. И еще он как-то вскользь упомянул о том, что у него есть взрослый сын - Антон. Этому Антону, которого в глаза ни разу не видела, Даша уже отчаянно завидовала. У него такой замечательный отец! А у нее... У нее был только Юрка.
Она понимала, что Олег не останется с ней - он улетит, как только его конференция подойдет к концу, но в душе молилась о том, чтобы он ее не оставил. Чтобы помог.
Она так верила: он не оставит, не бросит и не уйдет. Она так ждала от него помощи!
Не нужно было. Она знала, что это неправильно. Понимала, что нельзя.
Она для него никто, пусть даже приласкал ее взглядом, кормил, периодически давал денежку, заботился - это ничего не меняло.
Она по-прежнему оставалась маленькой девочкой, живущей под одной крышей холодного дома с больным братом на руках, с матерью-алкоголичкой и подонком Алексеем. А он был профессором, писателем, человеком не ее круга. Отцом, который стремится в Москву к собственному сыну.
Она не имела права его задерживать. Она не имела права ни на что из того, чего он сам не согласился бы дать. Но она так хотела тепла! Так жаждала любви. Отцовской любви, чистой и нежной любви большого человека к маленькой девочке. Разве многого она хотела? Разве много просила? Но и этим была обделена.
Девочка чуть не заплакала от умиления и счастья, когда увидела Юрку, с радостью бросившегося к ней навстречу. Его легкий испуг, когда тот, смущенно потупив взгляд и покраснев, спрятался за ее спиной при виде Олега. И как нерешительно, неловко, робко выглядывал из-за своего "укрытия", хлопая мутными от болезни глазками и неуверенно улыбаясь. Она подбадривала его и уговаривала не бояться Олега, который выступил вперед, приветливо протягивая мальчику большую ладонь.
А потом глотала слезы, когда Юрка, мгновенно успокоившись и приняв мужчину за "своего", хватал того за руки, без умолку что-то бормотал, широко улыбаясь, показывая Олегу немногочисленные игрушки, доставшиеся от старшей сестры.
- А это Сан Саныч, - гордо похвастался Юрка, протягивая мужчине изрядно потрепанного медвежонка. - Мне его Дашка подарила на день рождения. Помнишь, Даш?
И не дожидаясь ответа, продолжил:
- Ей еще папа дал, а ему сшила его бабушка на пятилетие. Да, Даш? Папа назвал его в честь дедушки. Он на войне погиб. Нам папа рассказывал. Только я этого не помню, потому что еще маленький был, когда он умер. А Дашка помнит. Да, Даш? Она вам расскажет, если вы попросите, - воодушевленно проговорил Юрка, сверкая глазками. - Дашка сказала, что Сан Саныч приносит удачу.
А та думала, что сердце ее разорвется от щемящего чувства любви, нежности и тоски. Тоски по этому мужчине, который в один миг, одним только появлением подарил Юрке сказку, о которой брат мечтал. Но мужчина, который вскоре уедет, заберет сказку с собой, оставив их выживать в суровой реальности.
Олег задержался у них почти на три часа, слушая болтовню Юрки, рассматривая его рисунки и отвечая на многочисленные вопросы мальчика. Изредка бросая короткие, понимающие взгляды на Дашу, тихонько и молчаливо сидящую в углу и наблюдавшую за ними. Улыбался, но какой-то грустной, горькой улыбкой, от которой на душе становилось еще тяжелее.
Он рано или поздно уйдет. Оставит ее наедине с жизненными проблемами, которые не положено решать ребенку в восемь лет. Уйдет и не вернется. А ей придется жить лишь воспоминаниями о том времени, когда она хоть на несколько дней почувствовала себя кому-то нужной.
Олег задержался бы еще на некоторое время, потому что Юрка очень просил, почти умолял, но Даша напомнила о том, что скоро должны вернуться мама и Алексей, и им не поздоровится, если те застанут в доме постороннего. Олег стал собираться. Девочка, провожая мужчину до порога и неуверенно поглядывая на него, застыла у забора.
- Даша, - потупив взгляд, произнес тот, - Юрка сильно болен.
Она тяжело вздохнула.
- Да. Я знаю.
- Ему врач нужен, - тихо проговорил Олег. - У него, похоже, пневмония. Ты знаешь, что это такое?
Она покачала головой.
- Это воспаление легких, - сказал Олег. - С этим шутить опасно.
- Мама будет ругаться, - проговорила девочка, - да и дядя Леша тоже... Врачу деньги нужно будет дать...
Его руки сжались в кулаки.
- Им что же, жалко денег на лечение ребенка?! - нахмурившись, возмущенно выдохнул мужчина.
Даша вздрогнула и пожала плечами.
Он смотрел с неудержимым гневом, горящим в темных глазах. Злился на людей, допустивших подобное, осмелившихся поставить на второе место невинную детскую душу. Которым было плевать на то, что творится с ребенком. Ему хотелось растерзать обоих.
- Даша, - тихо проговорил Олег, уверенно тронув девочку за плечо.
Она подняла на него черные глазки с потухшим внутри зрачков огоньком.
- Даша, - повторил он, - я вас не брошу. Я вас с братом не брошу, слышишь? Я теперь вас не брошу. Ты позволишь помочь?
С минуту она просто смотрела на него немигающим взглядом, казалось, даже не шевелилась, только дышала часто-часто. Бешено колотилось в груди сердечко, напряженным звонким эхом отдаваясь в ушах. А еще через одно томительно длинное мгновение она кинулась к нему, обнимая руками, стискивая пальцами пальто, прижимаясь к нему все крепче, словно боясь отпустить, и уткнувшись в его грудь лицом.
- Спасибо, - прошептала она надрывно, почти задыхаясь. - Спасибо, спасибо... Спасибо!
Олег, чувствуя в груди тревогу, смешанную с удовлетворением и отчаянием, прижимал девочку к себе, стискивая руками хрупкие плечи и поглаживая волосы, выбившиеся из-под шапки.
- Все будет хорошо, - проговорил он тихо, обращаясь больше к себе, чем к ней. - Все теперь будет хорошо, - он тяжело вздохнул, закрыл глаза, с силой зажмурившись. - Я тебе обещаю...
В эту ночь Даша впервые спала спокойно, не просыпаясь от кошмаров, уверенная в том, что дядя Олег не обманет, выполнит обещание, позаботится о ней и Юрке. Он придет. Он поможет.
Но детские грезы и мечты оказались лишь глупыми фантазиями, вмиг превратившимися в реальность.
На следующий день дядя Леша узнал о том, что у них был гость. Как он об этом догадался, Даша не знала, а спросить не посмела бы. Она и через несколько дней чувствовала боль при ходьбе от его резких ударов.
Он ворвался в комнату и накинулся на нее с дикими криками, услышав которые, брат тут же спрятался под одеяло, накрывшись им с головой. Даша со страхом смотрела на мужчину, нависшего над ней, и, сжавшись в комок, притихла в углу кровати, лишь изредка решаясь взглянуть на Алексея.