— А вы сами как считаете?
Он был ниже Тиграна ростом, поэтому смотрел снизу вверх, однако выглядел при этом весьма независимо и уверенно.
— Понятия не имею.
— Ну, тут ведь не так много вариантов, учитывая, что призраков не существует: или Анна Максимовна не в себе, и призрак умершего супруга ей мерещится, или Анна Максимовна вводит нас в заблуждение, уж не знаю в каких целях, или ее видения совершенно реальны, а кто-то ее нервирует и хочет воспользоваться потерей, чтобы… Чтобы что, кстати? У Анны Максимовны большое наследство?
Тигран пожал плечами:
— Откуда я могу знать? Я ее друг, а не финансист. Но, насколько мне известно, имущество Илья разделил еще при жизни и передал своим детям, оставив Анне только то, что останется за ней после его смерти…
— Я о том и спрашиваю, насколько велико это оставшееся? — Романыч смотрел на него рассеянно, исподтишка наблюдая за реакцией мужчины. — Недвижимость, денежные вклады, драгоценности?
Тигран снова пожал плечами, затянулся.
— На мой взгляд, ничего такого, из-за чего можно было бы душу рвать… Драгоценности, да. Недвижимость — тоже да. Денежные вклады — само собой, Аня сто лет не работала, как ей Регину-то поднимать? — Он помолчал. — Не думаю, что это из-за наследства…
— А из-за чего?
Тигран сокрушенно вздохнул, сообразив, что сболтнул лишнего, а детектив теперь от него не отстанет. Романыч, в самом деле, весь обратился в слух, рассматривая собеседника пристально. Заметив смущение, подбодрил:
— Слушайте, я не полицейский, поэтому со мной можно общаться совершенно свободно. А если ваши подозрения найдут подтверждение, то я об этом скажу Анне Максимовне, уверен, ей будет очень важна ваша наблюдательность.
Тигран засмеялся:
— Нет-нет. Как раз я хочу, чтобы мои… подозрения… остались строго между нами. Видите ли, Аня не хочет, чтобы я вмешивался в ее семейную жизнь. И если она вам не сказала, а она, очевидно, не сказала, иначе бы вы знали и допрос строили иначе, значит не хочет, чтобы вы смотрели в этом направлении.
Детектив усмехнулся. Поднялся промозглый ветер, а покидая салон в одном свитере, он не надел ни шапку, ни куртку, и теперь ежился от холода. Спрятав руки в карманы джинсов, поднял плечи.
— Кхе-кхе… Я вас не допрашиваю, если что… Но вы правы, Анна Максимовна ничего не упомянула. А в направлении недовольных родственников в таких случаях мы смотрим по определению. Так что, поделитесь своими соображениями? Прошу прощения, что в салон не приглашаю, там довольно тесно из-за оборудования.
На самом деле Игорь не хотел «светить» Макса Александрова: это он был вольной птицей на вольных хлебах, а Макс ходил под погонами.
Тигран кивнул:
— Я понимаю… Можем пройти в мою машину…
Этот вариант Игоря тоже не слишком устраивал: через неплотно прикрытую дверь фургона откровения старинного друга заказчицы слышали и Макс, и Аделия. А это — кое-что.
— Давайте никуда не будем проходить, хорошо? — Игорь улыбнулся. — Так что, какие у вас соображения?
— У Ани не очень хорошие отношения с дочерями Ильи от первого брака. Особенно со старшей, Марией.
— Это которая дизайнер штор?
— Именно… Маша винит Анну, что та разрушила их брак с Анастасией, первой женой Ильи.
— А это так?
— Не совсем, Илья и Анастасия уже плохо жили к тому моменту, когда Илья познакомился с Анной.
— Но жили вместе?
— Да. И, конечно, в сознании девочки Анна стала разрушительницей брака… Отношения с мачехой так и не сложились. А тут еще и муж Маши, Леонид… — Тигран нахмурился, вздохнул: — Ох, Ани меня убьет…
Детектив прищурился:
— Так что там Леонид?
— Он считает, что распределение наследства несправедливое и подзуживает Машу. Та, в общем-то спокойная женщина, но Леонид говорит, что это имущество их детей, и Маша не вправе быть слабохарактерной, когда дело касается будущего детей.
— А откуда вы это знаете?
— Я присутствовал на недавнем юбилее Ильи, там как раз разразился жуткий скандал из-за этого. Маша обвинила отца, что тот обворовал своих внуков.
Игорь понимающе кивнул.
— А что Илья Ревель после этого скандала?
— Ничего. Он сказал, что это его имущество и его решение, которое он менять не намерен… Он, знаете, был довольно авторитарным человеком. Но, с другой стороны, другие такие состояния не делают.
Он докурил сигарету, отбросил ее щелчком, ловко попав в урну.
— А что младшая из дочерей, Светлана?
— У нее пока нет детей, но Маше она сочувствует и тоже на определенном этапе хотела оспорить завещание.