Я провожу носом по его щеке, а затем покрываю поцелуями его прекрасное лицо.
— Но я скучал по тебе все это время.
Он издает болезненный смешок.
— Я не могу забрать тебя у нее. Я не настолько эгоистичен. С тех пор, как ты вернулся, я чувствую, что она становится с каждым днем сильнее. Ты для нее — самый лучший! Она нуждается в тебе, чувак!
Я прижимаю его к себе и зарываюсь лицом в его длинные волосы.
— Мы оба нуждаемся в тебе, Боунз. Прятки не помогут. Разве что позволят мудакам вроде Паскаля проскользнуть мимо.
От моих слов его тело подо мной напрягается. Я опять приподнимаюсь, чтобы получше разглядеть выражение его лица. Темные брови нахмурены. На лице застыла убийственная решительность.
— Он больше никогда не проскользнет мимо.
— А ты…
Я не позволяю себе надеяться...
— Я избавился от него. Точно так же, как и от Кеннета.
Его взгляд печален. В этот раз он не хвастается ни своими пулеметами, ни своими сучками. Он не потчует меня рассказами о том, как «Guns N'Roses» (прим. американская хард-рок-группа, сформированная в 1985 году в Лос-Анджелесе) вживую играли фоновую музыку в его эпических поединках.
Нет...
С краешка глаза соскальзывает одинокая слезинка.
И вместе с ней мое сердце, выскользнув наружу, с грохотом падает на пол.
— Таков был наш план, — шепчу я.
Боунз любит шепот.
Это он мне сказал.
— План изматывает меня, — наконец признается он. — План берет свое.
Я хмурюсь, не понимая, о чем он.
— У нас остался только Норман. Избавься от него, и Кейди будет свободна.
Боунз нервно сглатывает и смотрит в сторону окна.
— Не думаю, что у меня хватит сил снова провернуть все это. Особенно с ним... — его глаза закрываются, но тут он вздрагивает. — Но я слишком сильно ненавижу его.
— Ш-ш-ш, — шепчу я и снова покрываю поцелуями его кожу. — Не думай сейчас об этом дерьме. В конце концов мы избавимся от него. Клянусь!
— Он слишком силен, — выдыхает Боунз. — И это будет не так-то просто.
— Но ты сильнее! — рычу я, и мой голос перерастает в протяжный крик.
Боунз обожает крик.
Он сам так сказал.
Я целую его до тех пор, пока за окном не становится совсем темно. Прикасаюсь к нему повсюду, стараясь запомнить каждую клеточку.
Я буду любить его тело всю ночь.
Каждый толчок — это проявление моей любви.
Кейди не вернется до утра.
И лишь в этот раз я не прошу ее об этом.
Глава 23
Кейди
Я разглядываю свое отражение в зеркале комода. Белое кружевное платье хорошо облегает мою стройную фигуру. За последние пару месяцев я немного прибавила в весе, а на щеках появился легкий румянец.
Йео насыщает меня.
Мои тело и душу.
Но особенно — мой истощенный разум.
Прошло уже две недели с тех пор, как исчез Паскаль. Уверена, навсегда. Но, как и после ухода Кеннета, на их место пришло чувство потери. Они оба причиняли мне боль. Правда, каждый по-своему. И все же у меня до сих пор болит в груди. Там, где после их исчезновения осталась дыра. Я не стала говорить про это ни Йео, ни Кушу. Зачем? Они бы просто решили, что я еще более сумасшедшая, чем есть на самом деле.
Я счастлива, что Йео постоянно находится рядом — все 24 часа семь дней в неделю. Прям как в старые добрые времена. И, тем не менее, я все еще не могу избавиться от легкого замешательства. Это так странно — ходить в «Walmart» (прим. сеть магазинов оптовой торговли). Обычно покупками занималась тетя Сьюзи. Но теперь, когда Йео со мной, он настаивает, чтобы мы делали это вместе. И мы это делаем. Когда он крепко держит мою руку в своей, я могу смело игнорировать взгляды окружающих и помогать ему выбирать продукты. И никаких срывов!
Вот только игрушки Уискерса лежат там же, где он разбросал их несколько недель назад. А Пресли не берет в руки свои книжки-раскраски. Почти столько же времени. Офицер Джо больше не приносит ни арахисового масла, ни хлеба. В доме все покрыто толстым слоем пыли. У Агаты при виде такого бардака наверняка случился бы припадок. Да только и она не появляется.
А Боунз…
Этого главного болтуна совсем не слышно...
В буфете по-прежнему полно «Читоса». Никаких записок, сделанных на бумажных полотенцах. Никаких разбросанных по всему дому черных футболок. Никакого шепота.
— Боунз, — бормочу я. — Ты злишься на меня?