Отец твердо смотрит мне в глаза и похлопывает по колену.
— Он попытался помочь. Если бы у меня была возможность зарезать ее отца- ублюдка, я бы тоже это сделал.
Я чуть не рассмеялся: оказывается, мой папа умеет ругаться. И все же сдержался. Сейчас нам явно не до смеха.
— Кейди справится с этим, — заверяет он меня.
Нервно сглотнув, я киваю. Это все, что есть у меня сейчас. Огромный ушат… полный надежды.
— Когда она выкарабкается, я хочу сделать ей предложение.
Папа мгновенно переходит в деловой режим.
— Думаю, вы должны жить вместе. Но я имею в виду не этот большой зловещий дом с тысячью жутчайших воспоминаний. Вам лучше переехать куда-нибудь в новое место. Дом в пригороде или, возможно, лофт (прим. бывшие чердаки и технические этажи, переоборудованные под жильё, мастерские, офисные помещения) рядом с твоей практикой. Кейди сможет начать все заново, как только избавится от некоторых провоцирующих ее раздражителей.
Эта идея мне нравится. Молю Бога, чтобы она выжила. Я надену кольцо на ее прелестный пальчик, и мы продолжим наше совместное путешествие по этой жизни.
Наша любовь трудна, но она, к счастью, есть у нас.
Я бы ничего не стал менять в ней.
— Мне нравится ход твоих мыслей, — говорю я ему с полуулыбкой. — Я обязательно поговорю об этом с Кейди.
* * *
Я делаю глоток кофе, и тут из-за угла появляется мужчина в халате. Он выглядит довольно мрачным, и от этого меня охватывает ужас.
— Вы родственники Кейденс Маршалл? — спрашивает он. — Я ее хирург, доктор Джеймсон.
Я протягиваю папе свой кофе, встаю и подхожу к нему.
— Да. Я ее парень. Доктор Андерсон.
Он в легком замешательстве потирает затылок, а затем пристально смотрит на меня.
— Как врач с врачом… буду с тобой откровенен. Девушка нанесла себе некоторый непоправимый ущерб.
Стиснув зубы, я киваю, чтобы он продолжил.
— Она порезала селезенку и в нескольких местах проткнула кишечник. Это было нашей главной заботой, — он хмурится, и мое сердце замирает. — Кровотечение было настолько сильным, что потребовалось переливание крови.
Я из последних сил стараюсь держать себя в руках.
— С ней все в порядке?
— Ее состояние стабилизировалось, но мы будем держать ее в отделении интенсивной терапии, пока не убедимся, что ее жизни ничто не угрожает.
Зародившаяся в моей груди надежда расцветает в нечто гораздо большее.
— Отличная новость, доктор Джеймсон.
Он устало вздыхает.
— Это еще не все. Она также проколола и разорвала стенку матки, чем вызвала еще большее кровоизлияние, — его взгляд встречается с моим, и он смотрит мне прямо в глаза. — Матку пришлось удалить.
«Кейди не сможет рожать детей...»
Мое сердце скорбит о полноценной семье, которой у нас с ней никогда не будет.
Но сейчас все это не имеет значения. Самое главное — это она.
— Что-нибудь еще? — осипшим голосом спрашиваю я.
Я чувствую, как папа нависает надо мной, впитывая каждое слово доктора.
— Из-за характера нанесенных самой себе травм мы собираемся провести ей полную психологическую экспертизу.
Куш внезапно оказывается рядом со мной.
— Я ее психиатр, доктор Паван. Можете на меня рассчитывать. Я сообщу вам всю необходимую информацию.
Доктор Джеймсон озадаченно переводит взгляд с меня на Куша и обратно и наконец кивает.
— Я очень рад, что у пострадавшей такая серьезная поддержка.
Я оглядываюсь на членов своей семьи. Все они подошли и стоят позади меня. У каждого на лице печальное и озабоченное выражение. Они здесь потому, что любят меня. Ради меня они нашли в своем сердце местечко и для моей Кейди.
Мы поможем ей пройти через все это… вместе.
Глава 26
Кейди
Вокруг тишина.
Я чувствую себя опустошенной.
Словно я давно блуждаю в каком-то бесконечном сне... не совсем кошмарном, но и не скажу, что приятном.
— Кейди, — мое имя, произнесенное мягко и нежно, вытягивает меня из небытия.