Выбрать главу

- Все жрешь?! - поддел ее Андрей колким замечанием, шаря по кастрюлям на плите, а потом добавил: - Ты, наверное, домой только поэтому и возвращаешься, чтоб от пуза нажраться.

- Можно, подумать ты по другой причине с нами живешь, - не подумав, возразила Оксана, за что и получила в ответ холодный взгляд стальных глаз.

- Ты, давай, жуй тщательнее, а то еще подавишься, придется мне тебя спасать! А я, по секрету сказать, не шибко настроен обниматься с тобой, - с отвращением на лице, предостерег ее Андрей.

- Смотри, сам не подавись своей желчью, - огрызнулась Оксана, и тут же пожалела о сказанном.

Вот знала же, что нужно было остановиться еще в самом начале, когда Андрей только-только отпустил свой гнусный комментарий в ее сторону. Да только Макс, похоже, не только зарядил ее энергией, но и придал особую уверенность в себе и чувство безнаказанности. От того Оксана и не сдержалась ни в первый, ни во второй раз. А теперь всеми фибрами души предчувствует горькую расплату за содеянное, понимая, что даже стол не удержит разгневанного Андрея от мести.

- Ты че, шкура... - он в считанные секунды подлетел к ней, замахнулся, сжимая пальцы в кулак, и резко опустил руку.

Оксана вжалась в спинку стула, зажмурила глаза, мысленно представляя себе больничную койку, на которой очнется после удара. Но контакта не последовало. Лишь громкое: "На, с-сука, в жбан!", которое немало напугало ее.

Девушка дернулась, чуть было не упав назад вместе со стулом. Андрей брызнул со смеху, потешаясь над беззащитной сестрой. А потом захапал ее вилку со стола и принялся смачно пережевывать добротный кусок мяса, добытый прямо из Оксаниной тарелки.

- Идиот, - позволила себе отпустить еще один комментарий в сторону брата, поняв, что калечить ее никто не собирается, и отбила руку об запястье Андрея, отбирая вилку из его загребущих лап.

- Не, ну ты это... не наглей, - обиженным тоном отозвался тот, возвращая столовый прибор обратно владельцу. - А то ведь оно, знаешь, как бывает... Сейчас я добрый, а через минуту могу и в зверя превратиться.

Оксана знала, и даже очень хорошо помнила "как это бывает". Еще в девятом классе пришлось усвоить урок, так "услужливо" проведенный Андреем. Он тогда только поступил в институт и переехал в общагу. Поэтому, когда брат нанес визит домой, а Оксана в это время баловалась на балконе с сигаретами мачехи, намереваясь впервые вкусить запретный плод, получился весьма неожиданный сюрприз.

На правах старшего брата, он устроил для нее профилактическую беседу в целях воспитания. Но словами решил не ограничиваться. Поэтому сначала силой затолкал пару сигарет ей в рот, а потом еще и отцовским ремнем воспользовался. Да с такой силой наносил удары по заднице, удерживая девушку в полусогнутом состоянии за шею, что еще месяц ей пришлось ходить с синими полосами на ляжках. И ведь не пожалуешься отцу, иначе всплыла бы предыстория такого воспитания. А там, кто знает, к каким способам профилактики прибегнул бы горе-папаша. Вот и Андрей промолчал, видимо, посчитав, что его наказания оказалось вполне достаточно.

Что до самой Оксаны - урок она усвоила и до недавнего времени даже смотреть не могла на сигареты, не то, что пробовать. И может, если бы не Данил со своим обаянием, так бы и шарахалась от табачных зуботычин всю оставшуюся жизнь...

Андрей, напевая себе под нос, удалился с кухни, прихватив пару готовых бутербродов с холодильника, оставляя Оксану в тишине наслаждаться обедом. Вот только аппетит куда-то пропал. Еще минуту она смотрела на тарелку и, поняв, что переоценила свои возможности, взяла да и выбросила остатки пищи в мусорное ведро.

Это потом, прибрав за собой, Оксана как наяву увидела лицо мачехи, внезапно заглянувшей в мусор, и даже представила каким отборным матом она покроет ее, попрекнув тем, что и копейки в дом не принесла, а еду выбрасывает. Потому решила избавиться от улик. Прихватила ведро, да и направилась к мусорному баку на лестничной площадке, по дороге получая СМС от Орлова:

"Я все еще надеюсь увидеть тебя на игре".

Коротко. Ясно. И по существу. Ни тебе ласковых слов, ни смайликов. Все как-то сухо и однообразно, словно и не было между ними тех нежных поцелуев и объятий.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍