Ну и как после такого она должна была сохранять свое хладнокровие? Как ей продолжать делать вид, что оскорблена его поведением, когда перед глазами собственный кот с сапогами из "Шрэка"? Конечно, Оксана не выдержала и засмеялась в голос, обнимая его за шею.
Макс воспринял ее жест, как приглашение. За подбородок притянул ее лицо к себе, двигаясь на встречу мучительно медленно. До последнего смотрел в ее глаза, завораживая внезапно вспыхнувшим желанием. Заставляя с трепетом ожидать следующего шага.
И чудо, наконец, свершилось. Он смял ее мягкие губы своими, углубляя поцелуй, сплетая их языки, не давая вдохнуть воздуха. И, кажется, им обоим уже хотелось чего-то большего, нежели просто невинных поцелуев...
ГЛАВА 25. КАЖДЫЙ УДАР В СПИНУ ИМЕЕТ СВОЕ ЛИЦО
Постепенно чувства между ними накалялись. Поцелуи становились все более глубокими, требовательными, жадными. Танец языков в своих желаниях откровеннее. Макс не был больше нежен с ней, нет. Теперь он подчинял ее своей воле, словно хищник заявлял права на нее. И это вовсе не отпугивало ее и не отталкивало. Напротив, находило отклик в ее душе. Медленно сводило с ума, заставляя забывать обо всем и фокусировать внимание только на Максе и его ласках.
Он держал ее в своих крепких объятиях, не давая возможности сбежать. Своим напором пробуждал в ней такие ощущения, о существовании которых Оксана и не догадывалась. Совершенно новые и непривычные для нее. Хотя и опыта у девушки, конечно, было маловато, чтобы сравнивать, но всепоглощающие поцелуи Макса смогли затмить собой все предыдущие разы.
Она одновременно и падала и летела ввысь, чувствуя, как по телу волнами расходится нечто тягучее, теплое, и в то же время полное непонятного ожидания. Словно из пресных вод попала в водоворот дикой, необузданной страсти, где пороги засасывали ее, заставляя растворяться в Максе без остатка, а трехметровый водопад в конце пути обещал ей незабываемые и головокружительные ощущения.
Но и этого ей казалось мало.
Ей хотелось упиваться пьянящими поцелуями до бесконечности. Чувствовать тепло его рук на своей обнаженной коже. Ощущать губами биение его сердца. И плевать, что будет потом. Главное - здесь и сейчас находиться в плену его жарких объятий, подчиняться воле его жадного рта, знать, что весь мир принадлежит только им двоим и никому больше.
- Оп-па, - ворвался чужой голос в их обособленный мир с Максом, заставляя резко опустится на землю, - это кто тут у нас такой активный?
Оксана уклонилась от поцелуя, рассеянным зрением пытаясь разглядеть того, кто наглым образом нарушал их идиллию, отчего губы Макса скользнули по ее щеке. Тот, кажется, вообще не понял, что произошло. Все никак не мог насытиться ею, переключая внимание на яремную венку на шее, то покусывая ее, то зализывая воображаемые ранки. Такая незамысловатая ласка вызвала мелкую дрожь по ее телу, несмотря на то, что ясность ума медленно возвращалась к ней.
Но как только до Оксаны дошел смысл всего происходящего, а расплывчатые очертания нарушителя их спокойствия приобрели свои контуры, ее как молнией шарахнуло на месте, пробуждая инстинкты.
Оксана запротестовала. Ладонями уперлась в грудь Макса, в надежде оттолкнул его от себя, совершенно забывая о больной руке. Сгорала от стыда, представляя, как выглядела сейчас в глазах Кораблева, который буквально несколько часов назад просил ее держаться в стороне от Макса. Воспоминания моментально отрезвили голову, заставляя морок испариться окончательно.
- Макс, пусти, - тихо взмолилась Оксана, зарываясь лицом в плечо.
Тот недовольно зарычал, уткнувшись в ее шею. Оксана почувствовала, как застыли в напряжении его мышцы под ее ладонями. Отчетливо ощущала ускоренный ритм его сердца, которое еще мгновения назад билось в унисон с ее собственным. Слышала над ухом его разгоряченное дыхание, но по-прежнему давила на грудь, мечтая провалиться сквозь землю.
- Свалили отсюда! - сорвался Макс, видимо, осознав, что теряет контроль над ней.
- Да ладно, что мы там не видели? - намеренно равнодушным тоном ответил Артем. А Оксана только сейчас, по голосу, осознала, что Кораблев был не единственным очевидцем ее одновременно и слабости, и очередного позора. - Правда, Вано?
Артем плечом ударил товарища, который, казалось, не отрываясь смотрел на нее с разочарованием. Осуждал ее, словно имел на это право. И от этого ей становилось еще более неуютно, чем раньше.
- Угу, - недовольно промычал Кораблев, переводя взгляд на Макса, и будто понял что-то по его выражению лица, ибо тут же развернулся, намереваясь уйти. - Пошли! - гавкнул Артему, за руку волоча его за собой.