Осложняется ситуация и в «Песнярах»: уходы, уходы, торопливые замены.
С 1994-го по 2000 год Министром культуры Беларуси был Александр Владимирович Сосновский.
АЛЕКСАНДР СОСНОВСКИИ: Безвременье некое в стране было — и тут не только Мулявин, многие оказались никому не нужны: заводы оказались не нужны, учебные заведения, творцы. «Песняры» и попали под вот эту «раздачу».
Дневник Игоря Паливоды: «"Песняры" — маленькая действующая модель всего нашего общества Развитого Социализма. Налицо вся гамма признаков: и болезненная страсть к лычкам, плакатам, юбилеям и медалям, и всеобщее пьянство, и тотальное безделье».
ВАЛЕРИЙ ДАЙНЕКО: К сожалению, работаем всё чаще без Володи. Приезжаем на концерт — он на сцену не выходит. Володя не работает, а нам не хватает репертуара! Надо петь его песни, люди требуют его, знакомых лиц Мы — просто на издыхании, стало тяжело.
Мемуары Бориса Крепака: «Наши семьи были особенно близки в свящи с непрошеным приходом “славянского" Вакха, от которого Володе одному, самостоятельно не всегда было легко убежать. После выхода из "пике" помощь он принимал молча, никогда вслух не благодарил, но глаза, его голубые глаза, усталые и по-детски виноватые, говорили больше всяких слов».
БОРИС КРЕПАК: Я всё время имел с собой магнитофон. Однажды — он в то время не пил ничего, был «в завязке» — я взял с собой бутылочку сухого винца, пью, слушаю, а он сидит. Я задаю вопросы и записываю его ответы, вопросы — ответы. «Давай теперь, Володя, завизируй каждую страничку». Он завизировал. Пришел я домой, открыл, а на полях его мелким почерком написано: «Как хочется выпить!»
ВЛАДИСЛАВ МИСЕВИЧ: Мы как-то регулировали его состояние: «Нет, Володя, в таком состоянии мы тебя на сцену не пустим. Пока в таком состоянии, работать не будешь».
Дневник Игоря Паливоды: «Крутимся вокруг дома по области: Клецк, Березино, Лошица, Молодечно. Райцентры отнюдь не балуют валом, но “Песняры”, упорно выхлопывая, вытопывая и вывизгивая, ищут своего слушателя».
ВАЛЕРИЙ ДАЙНЕКО: Он подошёл ко мне в автобусе после неудачной гастроли, сел и спросил: «Ты, наверное, уйдёшь?» Я говорю: «Володя, если так будет продолжаться, — да!..» Честно ему сказал. Он: «Я бы на твоём месте тоже ушёл».
Аплодисменты зрителей стали носить скорее уважительный характер. В планах творческого объединения «Телефильм» из года в год переносится картина о «Песнярах», но им не до съёмок. Пустые места в залах, к 90-м они окончательно перестали быть лидерами. Что ж, никто ещё не изобрёл рецепта творческого долголетия.
ИГОРЬ ПЕНЯ: Был застой страшный. Откровенно говоря, творчески мы не росли. И уже очень долгое время.
ГЕННАДИЙ СТАРИКОВ: Кризис 80—90-х годов затронул не только Мулявина и «Песняров», это был всеобщий кризис, во всём мире. Например, Клаптон в Англии вошёл в тяжелейшую депрессию. Признался, что был напуган новыми молодёжными движениями.
Композитор Олег Молчан был последним музыкальным руководителем «Песняров» при Мулявине.
ОЛЕГ МОЛЧАН: Ведущие мировые социологи уже давно посчитали: каждый период пика любого эстрадного коллектива - 7 лет. Дальше — на спад. Это не от нас зависит: законы жизни такие.
Судьбы ансамблей «Битлз», «АББА» подтверждают вывод.
Ситуацию с привычным сарказмом описывает Паливода: «Наши администраторы утверждают, что повторный прокат “Песняров” в Киеве Ленинграде в ближайшие годы физически для нас небезопасен».
И это — о культовом эстрадном коллективе Страны Советов! Впрочем, и страна распадается. Мулявин и Олег Янковский становятся последними народными артистами СССР.
АЛЕКСАНДР СОСНОВСКИЙ: Периоды творческого спада связаны не только лично с самим творцом, но и с ситуацией в обществе. Все прекрасно помнят то время, середину 90-х годов: Россия отходила от своего дефолта, гастрольная деятельность практически была развалена. И это не могло не отразиться на творчестве в целом.
Действительно: был развален кинопрокат — опустевшие кинотеатры использовали под вещевые рынки, перестали существовать почти все большие эстрадные оркестры, не стало цирковых аттракционов, агонизировали без зрителей театры, раскололись надвое МХАТ, Таганка, наш Театр оперы и балета.
ИГОРЬ ПЕНЯ: Хотелось что-то делать, работать. И вот мы собрались, пришли к нему: Владимир Георгиевич, вы наш руководитель, давайте, начнём, сработаем нормально! Потому что времена поменялись.