Юркая первоклассница, запихнув за уши непослушный бант, завязала платок и ловко высыпала из блюдца в руку картонные кружочки:
–Я готова! Пошли, -радостно сообщила она, взяв мать за руку.
Женщина кивнула и весело крикнула старшей дочери, сидящей около печки с книгой:
– Лена! Мы ушли к тете Нюре. Закрой двери!
Сидевшая на скамеечке около печной дверцы тринадцатилетняя девочка, не отрывая взгляда от страницы, лишь кивнула в ответ, но не встала: еще неизвестно, сколько времени они будут собираться в гости. То одно забудут, то другое.
Гера еще раз оглянулась, открывая дверь в коридор. У нее хороший дом. Каждая занавесочка, каждая салфеточка выбита или вышита с любовью. Хваткая, работящая, Гера сумела создать в доме уют и комфорт. Это ее дом, и она постоянно его обустраивает. Вот недавно увидела, как муж, прораб, проводит заказчику водяное отопление, сразу загорелась идеей сделать теплее и свое жилье. Одной печке мало, а если поставить батареи, то в зале можно и зимой спать. Еле уговорила мужа строителя сделать что-то для себя.
И вдруг комнату наполняет нежная, таинственная мелодия, льющаяся из динамика: «Опустела без тебя Земля, как мне несколько часов прожить…». Гера прислонилась к косяку и, забыв обо всем, слушала, не обращая внимания на Люду, нетерпеливо теребившую ее за рукав. Какая добрая, сладкая музыка! Гера достала валенки, села обуваться и не выдержала – запела! Негромко, осторожно. С оркестром! И получилось! Последний раз она пела еще девчонкой, до того, как умерла мама. С тех пор ей казалось, что если она запоет, случиться опять что-нибудь страшное.
– Мам, да хватит тебе! Обувайся же скорее!
Слова дочери донеслись издалека, как помеха, их не хотелось слышать, хотелось петь. Все-таки как похожи их тембры, только вот судьбы…
Гера вздохнула, будто вернулась в реальность, повернулась к старшей дочери, Лене, и опять предложила:
– Может, все-таки пойдешь с нами, поиграем, посмеемся? Ну. Нельзя же читать все вечера напролет!
Девочка встала, положив книгу на кухонный стол, и с улыбкой сказала:
– Да, идите вы уже. Тетя Нюра там точно рвет и мечет, ждет не дождется, чтобы вас обыграть, – и добавила, подмигнув, спустившейся с крыльца матери, – смотрите, больше пятидесяти копеек не проигрывайте!
– Мы рубль выиграем! – закричала в ответ сестренка и топнула ногой. – Правда, мам?
–Да, да, побежали, – торопливо сказала Гера. поднимая воротник и отворачиваясь от жгучего, пронизывающего ветра , – а то холодно.
Глава 2
Замкнув дверь, Лена опять села около печной дверцы и раскрыла книгу.
Приключения Саньки Григорьева настолько захватывали воображение, что казалось, это она, а не герой бросает дерзкие слова Николаю Антоновичу, обвиняя его в подлости и предательстве. Да, за это люди должны быть наказаны! Он же сознавал, что делал. Значит, враг. Предатель! Слабак! Она с особым вниманием читала сцены, где Саня Григорьев воспитывал силу воли. Но резать себе руку – детство! Зачем себе причинять боль?! Есть множество других способов. Настоящий, сильный человек всегда красивый, умный и добрый. Это уж точно.
Размышляя, она смотрела на оранжевые блики..и слушала, как гудит ветер в трубе. Мысли прервал глухой удар по железным воротам. Лена насторожилась. Внутри все сжалось от страха. Кто это? Ветер. Может, что-нибудь оторвалось и стучит.
Лязгнула металлическая калитка. Лена осторожно подошла к окну. Тяжелые неровные шаги то приближались к дому, то замирали. Эти шаги ни с чем не спутаешь! Отец. Девочка нервно вздохнула. «Значит, опять пьяный!» – подумала она, снимая крючок и поспешно убегая в комнату.
–Герка!– заорал Иван отчаянно с порога дома, открывая ногой дверь,– жрать давай!
Он замерз, пальто и шапка измазаны грязью со снегом. Пока добрался, и в снегу належался, и лужи примерзшие вспахал. Где шел, качаясь, где полз на четвереньках – но пришел! А его не встречают! Негнущимися пальцами Иван пытался расстегнуть пальто. Не получилось. Сбросил на пол шапку и, оставляя грязные следы на половике, шагнул к столу.
–А, это ты, – пьяно, разочарованно протянул он, увидев Лену, плюхнулся на табурет, уронил голову на стол и пробурчал что-то себе под нос.
Лена поставила перед ним тарелку с борщом и хотела уйти, но отец, казавшийся спящим, взмахом руки приказал сесть напротив. У девочки все сжалось внутри. Глаза погрустнели, в них мелькнул страх и исчез, руки сами собой сомкнулись на груди.
– Значит, будет учить жизни. Хоть бы мама быстрее пришла!– с тоской подумала она, и, молча, уткнула взгляд в свои сцепленные руки.– Главное, не смотреть ему в глаза, чтобы не догадался, о чем она думает.