- Как вам «Рандовское»?
- Шикарно, Толя! – усмехнулся Морозов. – Позже зайдём, рожай как хочешь, но это вино нам найди.
- Есть у меня пять бутылок, господа.
- Вот их и держи для нас, никому не продавай.
- Сочту за честь, господа!..
Десять минут петляний ко улицам Каменного Стола и мы вошли в одну из девятиэтажек. Но эта, по сравнению с остальными имела более менее приличный вид, все окна были застеклены, никаких досок и замуровок. Сразу видно, что здесь обитает местная элита. Миновали пост охраны и на вполне рабочем лифте поднялись на верхний этаж и остановились у массивной железной двери. Иван постучал в дверь могучей рукой и спустя несколько мгновений она распахнулась. На пороге стоял важного вида мужик в новеньком деловом костюме.
- Проходите, - он сделал приглашающий жест руками и пропустил нас в помещение. – Антон Антонович вас ждёт.
Вошли в огромную комнату с диванами вдоль стен, шикарными коврами на полу и одним единственным письменным столом. За которым раскинулся в кожаном кресле Махоркин. Увидев нас, он поднялся с места и поспешил навстречу, озаряя хмурое утро ослепительной улыбкой:
- Здорова, парни! Чё так долго?
- Как смогли, - ответил Захар, цепким взглядом осматривая Антоновича.
- Как погодка у нас, а? – с улыбкой поинтересовался тот. Махоркин производил впечатление довольно импульсивного и экстравагантного человека, сплошь искрящегося весельем. – Совсем как в Кёниге, да?
- Не, у нас сейчас жара, асфальт как маргарин стал, - улыбнулся в ответ Морозов. – Земляк, значит?
- Земляк! – восторженно заревел мэр, и поочерёдно заключил нас в объятья, затем тряся руку так, что вот -вот и она вылетит из сустава. -Как же я вам рад, хлопцы! Вы даже не представляете!
- И для нас приятная неожиданность, - кивнул я.
- Захар, Вася, - у Махоркина аж слёзы на глазах выступили. – Просто пипец! Нет слов.
Он замер на секунду, потом махнул рукой обратился к мужику в костюме:
- Эх! Семён, доставай водку, закусь не забудь. И сходи прогуляйся, посты проверь. Нам с земляками о много поговорить нужно.
Тот исчез на минуту, затем пришёл с огромным подносом, уставленным разными яствами и графином с белой жидкостью. Выложил всё это великолепие на стол и вышел из помещения.
- Прошу к столу, земели! Пока скромно, вечером можно и нормально посидеть.
Взяли стоявшие у стены стулья и подсели к столу. Мэр по хозяйски наполнил рюмки и гаркнул:
- За встречу!
Выпили. Это и вправду оказалась водка, причём отличного качества.
- Я сначала вина местные вёдрами хлебал, - закусив, поведал Махоркин. – Но потом осточертели они мне. Я ж ведь русский человек, мне эта приторная дрянь генетически не положена. Эх, пока водку в этом мире нашёл, чуть с тоски не сдох.
- Так значит вы с Калининграда? – осторожно спросил Захар.
- Да, - тяжело вздохнул Антонович. – На Больничной жил, в 21 доме.
- Неподалёку от «Плазы», знаем, - утвердительно сказал я.
Мэр грустно взглянул на меня и буднично спросил:
- Вы давно здесь?
- Со вчерашнего дня, - Захар невозмутимо взял с тарелки кусок жареного мяса и откусил кусок. – А вы?
- Поняли хоть куда попали? Или Граф не объяснил?
- Граф мёртв, - твёрдо произнёс Морозов. – Мы сами не поняли, как и чего, раз и тут…
- Во блин, - искренне удивился Антон, покачал головой и разлил водку. – И как тогда вам удалось найти портал?
- Долгая история, - пожал плечами я. – А вы, смотрю знаете, что к чему во всех этих перемещениях.
- Ну как сказать, - ещё раз грустно вздохнул мэр, и опрокинул в себя содержимое рюмки. – Тоже долгая история, – он вдруг совершенно серьёзно взглянул на меня. – Я сам всю жизнь, прошлую жизнь, если говорить точнее, проработал слесарем на «Северной» ТЭЦ, что между Горького и Нарвской. Знаете, да? Вот, ремонтировал ПТВНы и ДКВРы, жил как овощ, от зарплаты до аванса, с матерью старушкой. Она у меня больная вся… - Антон с каким-то отчаянием взмахнул рукой. – Балбесом был по молодости, всё гулял… Догулялся, что так и не женился. Всё думал, вся жизнь впереди, как в песне, а тут раз, а на пороге сорок пять лет. Плыл по течению куда-то, не пытаясь барахтаться, ни целей, ни приоритетов. Выпивал, само собой. Ну в один из бесконечных дней сидел я в маленькой рюмочной на автовокзале у Южного жэдэ вокзала.
Я кивнул. Это место знаю хорошо. Частенько ожидая автобус до родной деревни, заходил туда пропустить пару стопок вонючей тёплой водки под бутерброд с заветренной селёдкой. Помещение маленькое, буквально три на пять, и половина этого места отведена под зал с одной большой и грязной столешницей, заменяющей все столы разом. Тошнотворное местечко, но когда на душе тоска, в самый раз. Хлопнуть водки в вынужденной компании с каким-нибудь потрёпанным и мрачным посетителем, то и дело кидающим взгляд на часы. Автобусы то никого ждать не будут.