- Сижу в этой рыгаловке, уже порядком выпил, - продолжал Махоркин. – Тут дед какой-то подсаживается рядом, мы с ним разболтались, показался мне чудным. Даже очень. Разговорились по душам – тот тоже одинокий, живёт в какой-то дыре у польской границы. Встретились родственные души.
Ну он меня к себе в гости и позвал, поехали, бухло есть, посидим. Можно баньку, можно и тёток деревенских организовать. Махнул я рукой и согласился. Домой идти не хотелось, так что рванули мы на автобусе к Графу. Это бы он, да… Нажрались мы тогда в кашу просто. И я ему на уши присел, мол, жизнь моя гавно, лишена смысла, да и вообще всё пропало. Не хочу жить.
И он меня спрашивает, мол, а не хотел бы ты её начать заново? Но уже с начальным капиталом и в другом месте. Я ответил, что был бы счастлив. Он опять спрашивает – ты уверен, точно уверен? Как никогда, отвечаю. У тебя есть шанс, говорит, сегодня твой день. Ну он мне глаза завязал, и мы куда-то долго шли. Затем я оказался в этом мире с запиской от Графа и полным рюкзаком лир с золотом. Прочитал я записку и волосы дыбом – во попал! Ещё с такого бодуна… А в записке, значится объясняется, что это за места такие и что к чему.
- Было бы любопытно узнать, - подал голос Морозов.
- Что в записке? – усмехнулся Антонович, вновь разливая водку по рюмкам. – Так и так мол, попал ты Антоша в другой мир, совсем недавно переживший зомби катастрофу. Даю тебе флаг в руки и мешок с баблом, крутись, живи, и радуйся жизни. И я уже тут пять лет без малого. Городишко этот совсем никудышный был, срали на улицах и жопы не подтирали. Народ одичал совсем, у всех крыши съехавшие после истории с зомбаками.
- А что за история?
- И этого не знаете? – цокнул языком мэр. – Этот мир был чем-то вроде нашего, с государствами и правительствами, банками и армиями. Вот, сейчас мы находимся на восточной территории бывшей Лапотании. Есть и западная, но там совсем другая песня.
При этих словах мы с Захаром переглянулись. Вот откуда, значит, ноги растут. А мы всё на несчастных фашистов грешили…
- Хорошая, по слухам, богатая страна, типа вашей Америки, но двадцать лет назад разразилась целая катастрофа. И весь мир пал под натиском всё увеличивающейся армии зомби. Мало кто уцелел, государства тоже пали. Выжившие скучковались по укреплённым местам, вроде нашего Стола. Тут до Беды военные проживали. А теперь мы. А я, как сюда попал, обнаружил в себе коммерческую и организационные жилки. Жить захочешь, ещё те то в себе найдёшь. Ну я и прибился к Столу, а уже через два года стал самым богатым торговцем. Через полгода мэром.
Женился, ребёнку год, девочка у меня. До сих пор сам себе удивляюсь. И держу этот город в кулаке. За оградой, в степи пожалуйста – режьте друг друга, убивайте, трахайте и грабьте. А в городе ни-ни, сразу мои ребята из стражи за жопу возьмут. А иначе никак. Покажешь слабину – сожрут. И с тех пор не видел больше Графа, никого с той стороны портала. Но все знают – о чужаках докладывать мне лично. И это оправдалось, я вышел на вас.
- И что вы от нас хотите?
- Одну услугу, парни, - развёл руки Махоркин. – Я хочу вернуться в Калининград за матерью. Если она жива, – он сглотнул. – Отплачу золотом, чем хотите. Туда-сюда мотанёмся и всё. Вы же знаете местоположение портала?
- Знаем, - утвердительно сказал Захар. – И поможем вам.
- Спасибо, - взволнованно воскликнул Антонович. – Спасибо ребята… Так когда вы прибыли сюда?
- Вчера в обед, где-то.
- Как я слышал, порталы работают раз через трое суток. Значит послезавтра.
- Порталы? Их что, много? – недоверчиво переспросил я.
- Есть ещё два, идут в иные миры, - кивнул мэр. – Но это совершенно секретная информация. Знаете, сколько я вбухал золота, чтобы узнать хоть крупицы этой информации? Очень много.
Он помолчал и спросил:
- А ваши планы какие? Если не секрет?
- Вернуться домой и забыть всё как страшный сон, - честно ответил я. – Прихватив с собой пару ящиков " Рандовского".
- Распробовали, да? – ощерился Махоркин. – Я на нём год сидел, очень нравилось. А сейчас блевать охота от одного только запаха, так приелось. Будет вам «Рандовское», всё будет…
- И охота мать тащить в такую глушь? – вдруг спросил Морозов, и улыбка слезла с лица мэра.