- Млин! – заорал я и мне вторили Махоркин с Маркеловой, разодрав многолетнюю тишину душераздирающими воплями. Видимо, решили, что Морозов нас догнал и кинулся на меня, сбив с ног.
- Всё нормально, - зашипел я, потирая ушибленный локоть. – Я о золото запнулся.
- Тьфу ты, - с чувством сплюнул Антоныч. – Я уж было подумал, что хана!
- А эта? – Наталья, тяжело дыша и вытирая пот со лба указала на дверь, с которой когда-то Захар снял первую растяжку. – Закроется?
- Нет, - меня от досады аж перекосило. Такая мощная дверь и такая же одновременно безполезная своим замком не с той стороны.
- Всё, пошли, - Махоркин аж пританцовывал от возбуждения. – Захар должен был подняться.
И тут, словно в подтверждение его слов, в пыльной и гулкой тишине древнего подземелья послышался отдалённый вой, наводящий усиленные мурашки по телу. Вой, проникающий в каждую клетку тела и заставляющий его вибрировать на пределе от ужаса и безнадёги.
- Ну вот, - сорвавшимся голосом сфальцетил Антонович. – Поднялся.
Без лишних слов сорвались с места и понеслись вниз по лестнице, рискуя поскользнуться и покатиться кубарем. Тогда точно конец.
- Не ломимся, аккуратнее!
С третьей дверью та же история, что и с предыдущими. Ну не позаботились строители, не навесили засовы со второй стороны. А было бы крайне неплохо запереть их все и спокойно отдышаться. Для начала.
- Надо оружия взять, - предложил я, когда мы поравнялись с помещениями, в которых хранились боеприпасы и оружия.
- Погоди, - отмахнулся Махоркин, заскочил в первую попавшуюся комнату и выскочил из неё с карабином в руках.
- Ты чего?
- Щас, - дёрнул плечом мэр и подошёл к двери портала, встал с боку от неё. Потом пружинистым движением распахнул дверь и зашвырнул в помещение «маузер». И тут же оглох от мощного взрыва, бахнувшего внутри и выбросившего в потерну дымящийся обломок дивана.
Ни хрена себе!
Это что же получается, подумал я, хитрый полковник нас поимел, выдав взрывное устройство за какой-то мудрый научный прибор. Как лохов… И от начала до конца развёл нас как детей, навесив на уши отборной лапши. Пошли мир спасать, идиоты. Ну и что, господин Студнев? Спас? Своим долпоипизмом подверг опасности всю родню во главе с матерью и отцом. И только ты, Василий, виноват в их неминуемой гибели.
Остро захотелось вернуться, хотя бы предупредить… Но как выбраться из этих подземелий, плюс Морозов на подходе, время от времени слышны его завывания, всё громче из раза в раз. От невесёлых мыслей зарычал сам, наполнив старинные своды раскатами отчаяния и тоски. Так тебе и надо, осёл, так вам все и надо… Захотели золота, гребите его, купайтесь в нём, хоть грызите эти дьявольские плитки жёлтого металла. Но вот взамен оставьте душу и всё то, что вам дорого. Ибо так было испокон веков, человеческие страдания и кровь сконцентрированы в радующих глаз брусочках, слитках и изделиях. Растворены и навеки спаяны, ждущие новую жертву… Все беды из-за денег. Косвенно или прямо, суть одна…
… - Дверь целая, замок работает, - радостно воскликнул Махоркин, щёлкая засовами. – Ура, господа!
При звуках его голоса пришёл в себя, пытаясь стряхнуть остатки ступора.
- Вася, грузим оружие! – распорядился мэр. – Где и что тут есть?
За какие-то десять минут мы притащили в разгромленное взрывом помещение портала четыре ящика с пулемётами, три с золотом, плюс приготовленные заранее рюкзаки с лирами. Прихватили внушительное количество патронов «7. 92», закинули поверх всего несколько карабинов. Эх, хреново, всё в смазке, не выстрелить.
- Ну всё, - Махоркин запер наглухо дверь и присел рядом с нами на ящики.
- Я тут рюкзак с продуктами нашла, - грустно улыбнулась мне Наталья и показала на слегка посеченный осколками ранец. Один из тех двух, что мы с Морозовым притащили от Лариссея. Ну хоть не впроголодь сидеть будем. Там и бутылки с водой должны быть, протянем. Если только Захар до нас не доберётся.
- Так ты чему удивился так в подвале? – поинтересовался я у мэра. – Про невозможное что-то говорил.
- Да когда человек обращается, - пояснил тот. – Время немного уходит, минут десять-пятнадцать хватает. А с Зориным всё иначе. – Махоркин обречённо вздохнул. – Провёл он нас вокруг пальца, меня, с моей спецспособностью, так вообще невозможно же обмануть. Как раньше считал. Не представляю, как дальше жить буду… Целый мир помог сгубить. Всегда думал, что найду в себе силы пожертвовать собой ради блага людей, мир спасти. А вон как вышло… Наоборот.