Подозрительно взволнованный голос сказал:
— Леонида Рафаловйча, пожалуйста.
— Он отдыхает, — резко ответила Лилия Теодоровна.
— Это очень срочно.
— А кто его спрашивает?
— Это... это его друг детства. Вы только скажите ему, что... что произошла ошибка, Чернов жив, а погиб другой, и передайте...
У Лилий Теодоровнм потемнело в глазах. Она хрипло вдохнула.
— Нет, это вы передайте, передайте вашему пахану, чтобы перестал нас преследовать! Если вы не того угрохали, это ваши проблемы! Мы вам его честно сдали! — провизжала она в трубку, и в ее визге мешались животный страх и лютая ненависть.
— Погодите, я...
Но она уже припечатала рычаг кулаком.
— Лиля! — прокричал из спальни Рафалович. — Кто звонил?
Она ответила не сразу.
— Какой-то пьяный идиот. Не туда попал и стал права качать.
Павел толкнул застекленную дверь и вошел.
— Хэлло, Пол! — Бенджи Олпорт, инспектор Иммиграционной службы, показал в улыбке все шестьдесят четыре зуба и, не вставая, протянул руку через стол. — Присаживайтесь. Есть для вас новости, уж не знаю, хорошие или плохие. Еще перед Рождеством я на всякий, случай закинул вашу анкетку в Муниципальную комиссию по благоустройству. Есть ответ. Положительный. Вы им подходите. Постоянное место в...
— В полиции нравов? — искренне изумился Павел. Олпорт расхохотался.
— Не смущайтесь. Девяносто пять процентов американцев сделали бы ту же ошибку. Все знают, что такое «vice squad», но «lice squads»-это шуточка только для служебного пользования. «Вшивая команда», а официально выражаясь, бригада эпидемнадзора. Приличное жалование, и занятие как раз для такого романтика, как вы.
Будете ходить в почти космическом скафандре и истреблять врагов человечества струёй из большого серебристого баллона. Как в «Звездных войнах». — Отхохотав минуты полторы, Олпорт опустился в кресло в полном изнеможе — нии. — И будьте спокойны, место надежное. Пока в городе есть кварталы, где проживают полноправные граждане, страдающие избытком меланина и недостатком серого вещества, вшивой команде безработица не грозит. Ха-ха-ха! Ну не любят наши черные братья чистоту, и все тут. Только не считайте меня расистом, некоторые из афров — мои лучшие друзья... Ха-ха-ха, хорошая шутка, верно? Ну, что, старина, с вас пиво и чипсы!
— Спасибо, Бенджи, непременно... Я, собственно, зашел поставить вас в известность, чтогоже получил положительный ответ на резюме, которое послал в Управление Национальных Парков. Меня приглашают на собеседование в Денвер, Колорадо.
— О-о, значит, романтике космоса вы предпочли романтику дикой природы? Суровые скалы, островерхие ели, медовые росы, форель играет в хрустальных ручьях, прекрасные альпинистки срываются в пропасть, а отважные рейнджеры их оттуда извлекают... Но если серьезно, Пол, романтика быстро приедается, а работа там довольно сволочная. Торчать в беспросветной глуши за двадцать миль отвратительной дороги до ближайшего бара с кегельбаном, патрулировать и в дождь и в снег, снимать со скалы обкурившихся тинэйджеров, лезть под дуло браконьера, развлекать досужих туристов, расчищать дорожки, как дворник, — и все это за гроши... К тому же, если вы возьмете работу в другом штате, потеряете право на пособие.
— Готов рискнуть, Бенджи. Что я теряю, если не подойду им и сразу же вернусь?
— Только деньги на авиабилеты. Но это ваши деньги. Ха-ха-ха!
— Хай, рейнджер! — приветливо сказала молодая женщина, сидящая у костра. — Мы что-то нарушили?
— Темнеет, мэм, вам пора спускаться, если не хотите ночевать на скале, — сказал Павел.
— А если мы именно этого и хотим? — с озорной улыбкой спросила женщина.
— В таком случае, мэм, правила обязывают выписать вам счет в пятьдесят долларов за суточное пребывание на территории национального парка и зачитать вам инструкцию по правилам поведения в национальном парке в ночное время.