г. Сент-Луис, США
Фридрих ГОРЕНШТЕЙН
Крим-брюле, или Веревочная книга
(Libro de cuerda)
Уголовно-антропологический мефистофельский роман-комикс с мемуарными этюдами
Verba volant, scripta manent — слова улетают, то, что написано, остается.
Латинская пословица
Что написано пером, не вырубишь топором.
Русская пословица
Русская история до Петра I — сплошная панихида, а после Петра I — сплошное уголовное дело.
Федор Тютчев
Avis au lectеur
1
Avis au lectеur — «к сведению читателя» — употребляется, когда хотят подчеркнуть что-нибудь в тексте. Впрочем, этот термин французской словесности ныне почти не употребляется, в отличие, например, от латинского post scriptum, p.s. — после написания, но более в эпистолярном жанре. В романах же заменен греческим «эпилог» — «после слов». Меж тем всякий текст, частного ли письма, многотомного ли романа, нуждается в определенных устоявшихся условностях между пишущим и адресатом или адресатами, условностях, облегчающих и организующих взаимопонимание, которое, как известно, нелегко, а случается, и невозможно. О невозможных случаях говорить не буду, но и возможные случаи требуют постоянного душевного напряжения со стороны пишущего, ибо не всегда пишущий находится во взаимопонимании даже с самим собою. Случается, что, убеждая в чем-либо других, он тем убеждает и себя, ибо писатель есть первый свой читатель. Иногда приходится прибегать для подобных целей к предисловию, когда разъяснение и убеждение особенно необходимы. Но это — в крайнем случае.
Достоевский, этот большой мастер внушений, разъяснений и литературных скандалов с оппонентами-читателями и с самим собой, прибегает к предисловию только три раза. В «Дневнике писателя» за 1876 год он даже признается: «Я не мастер писать предисловия [...] предисловия мне писать так же трудно, как и письма»[4]. Только три раза пишет он предисловия: в «Братьях Карамазовых», в «Бесах» и «Записках из Мертвого дома». Впрочем, «Предисловие» — от автора, короткое и сбивчивое, напоминающее последнее слово подсудимого, но произнесенное не в конце, а в начале процесса, — только в «Братьях Карамазовых»; в «Бесах» и «Записках из Мертвого дома» не «Предисловие», а «Введение». Это не одно и то же — введение менее личностно. И эти два введения различны, употребляются автором с разными целями.
В «Бесах», собственно, не «Введение», а «Вместо введения: несколько подробностей из биографии многочтимого Степана Трофимовича Верховенского». То есть и тени нет того смутного беспокойства и волнения, которое чувствуется в коротком «от автора» предисловии к «Братьям Карамазовым», а наоборот — любимая Достоевским сернокислотная насмешка-ирония над персонами и событиями. В «Бесах» автор не подсудимый, а соглядатай и свидетель обвинения, готовый ради своих целей прибегнуть к ложным показаниям, к литературным провокациям — наподобие Азефа, который насмехался над преданными им персонами и одновременно их жалел. Другое дело «Записки из Мертвого дома» — введение без изысков и насмешек, и озаглавлено просто «Введение». Некая перекличка с пушкинскими «Повестями Белкина» — автор-издатель хочет занять положение объективного судьи или хотя бы присяжного заседателя-собеседника, прибегая к достаточно прозрачной мистификации и перекладывая авторскую ответственность на персону-псевдоним Александра Петровича Горянчикова[5], как Пушкин на Ивана Петровича Белкина.
2
Писание — процесс. Даже если пишешь о делах минувших дней, преданьях старины глубокой, современность, сиюминутность постоянно в этом процессе проявляется и в этом процессе присутствует, иногда незримо, а иногда и зримо. Едва дошел я до сравнения введения к «Запискам из Мертвого дома» Достоевского с введением к «Повестям Белкина» Пушкина, как произошло некое событие, организованное неким Посторонним, заставившее меня временно прервать начатую мысль, да и вообще прервать начатый в тот день, 14 марта 1999 года, процесс работы с рукописью романа, даль которого я еще не ясно различал. Хотя, думаю, дело тут не в конкретных мыслях — вторжение Постороннего могло произойти и в другом месте, и на иных мыслях, ибо, как я понимаю, Постороннему не нравился сам процесс моего писания, и он просто дожидался момента, когда я начну перезаряжать самопишущую ручку чернилами.
4
Точный текст Ф. Достоевского: «Я вижу, что я не мастер писать предисловия. Предисловие, может быть, так же трудно написать, как и письмо». Из «Дневника писателя», 1876 год, январь, глава первая.
5
Повествование в «Записках из Мертвого дома» ведется от имени Александра Петровича Горянчикова, арестанта-уголовника из бывших дворян.