б) характеристики объекта, проявляющиеся в специфическом контексте (оранжевые символы на черном фоне);
в) личностно значимые или субъективные интерпретации события (последние три цифры напоминают о номере телефона отца).
Выбор тактики интервьюирования должен соотноситься с этими тремя типами признаков: во-первых, с независимыми, свободными от расследуемого события; во-вторых, с контекстуальными; в-третьих, с субъективными признаками.
Поскольку процедуры припоминания одинаковы для всех типов объектов восприятия, о которых даются показания, рассмотрим их на двух специфических примерах – припоминание имен и припоминание буквенно-цифровых обозначений (образов).
Чтобы облегчить припоминание имен, следователь может предложить допрашиваемому думать о следующих событийно-независимых признаках:
1) частоте встречаемости (было имя распространенным или редким, необычным);
2) этническо-национальной принадлежности (было ли это имя характерно для какой-либо этнической (национальной) группы населения);
3) длине (было имя длинным или коротким; из скольких примерно слогов оно состояло);
4) о том, какой слог в имени был ударным (на какой слог падало ударение);
5) о том, с какой буквы начиналось имя (допрашиваемому следует рекомендовать вспомнить первую букву имени, перебирая алфавит от "а" до "я").
К числу контекстуальных признаков имен можно отнести следующие:
1) особенности голоса говорящего (интервьюируемому следует предложить думать о голосе говорящего в тот момент, когда он произносит имя);
2) визуальный паттерн или "созвездие признаков" (следователь: "Думайте о почерке, каким было написано имя");
3) локальный контекст (следователь: "Думайте о месте, в котором на листе размещалось имя", или "Где стоял говорящий в момент произнесения имени?");
4) связь с другими именами (следователь: "Упоминались ли еще какие-либо имена?").
В круг субъективных признаков имен входят, например, такие:
1) сходство с другими именами ("Не было ли похоже имя на имя известного Вам лица?");
2) привязка ("Не говорит ли имя о профессиональной или групповой принадлежности (политической партии, религиозной организации, спортивной команде и т.п.");
3) благозвучность (приятность) имени ("Приятно или неприятно звучит имя?").
Для того чтобы облегчить припоминание буквенно-цифровых образов (номерных знаков машин, номеров телефонов, адресов и т.п.), следователь может предложить интервьюируемому думать о следующих событийно-независимых признаках:
1) длине ("Много ли знаков было в обозначении? Была ли последовательность длинной (короткой)?");
2) порядке ("Цифры следовали в восходящем (нисходящем) порядке, буквы – в алфавитном порядке?");
3) смешанности ("Состояла ли последовательность исключительно из цифр (букв) или же из тех и других?");
4) повторяемости ("Были ли в обозначении повторяющиеся знаки (например, 6699)?");
5) четности-нечетности ("Каких цифр было больше – четных, нечетных?");
6) величине ("Были ли цифры большими, маленькими?");
7) типе букв ("Каких букв было больше – гласных, согласных?");
8) произносимости ("Легко (трудно) произносятся буквенные сочетания?").
К числу контекстуальных признаков цифровых обозначений могут быть отнесены:
1) способ предъявления ("Если цифры были названы, думать о голосе говорящего, если цифры были написаны – думать о почерке");
2) сенсорный паттерн или совокупность воспринятых признаков ("Если цифры были написаны, думать, были ли в их очертаниях прямые или кривые, изогнутые линии; если цифры были названы, думать о том, состояли ли названия цифр из одного, двух слогов?");
3) топография ("На какой части листа были размещены цифры; где находился говорящий в момент названия цифр?").
Субъективные признаки буквенно-цифровых образов могут содержаться:
1) в привычности ("Было ли буквенно-цифровое обозначение или часть его похожи на что-либо уже Вам известное, например, Ваш номер телефона, адрес и т.п.?");
2) в трудности припоминания ("Легко или трудно запоминающейся была буквенно-цифровая последовательность?").
Очень важной задачей расследования является установление времени исследуемого события. Как показывает практика, "временную привязку" события осуществить далеко не всегда просто.
Если свидетель (потерпевший) не мобилизует волевых усилий для припоминания точной датировки события, в его показаниях может возникнуть ошибка. Типичной ошибкой является "приближение" события. В этом случае событие представляется как "более недавнее", то есть совершившимся позже того времени, в какое оно произошло на самом деле.
Эффективным приемом, позволяющим повысить точность припоминания времени, является выявление объективных "ориентиров", по отношению к которым и определяется подлинное, а не мнимое время события. Правильно сориентироваться во времени помогает такой, например, вопрос: "Это случилось до или после Вашего дня рождения?".
Другим эффективным приемом, позволяющим локализовать событие во времени, является идентификация контекста, в который это событие было включено. Вели, к примеру, речь идет о событиях далекого прошлого, то можно предложить интервьюируемому вспомнить, в каком доме или городе он жил в то время. Если речь идет о событии совсем недавнем, то можно предложить вспомнить, какой фильм, сюжет показывали по телевизору в момент протекания события.
Каким приемом воспользоваться, чтобы облегчить интервьюируемому припоминание анализируемой информации, следователь решает в зависимости от ситуации, психологической, возрастной и иных характеристик допрашиваемого.
Завершая анализ сущности допроса по методу когнитивного интервью, нельзя не обратить внимания на одно исключительно важное обстоятельство. Оно связано с тем, что данный метод не следует рассматривать в качестве единственного пути собирания личностной ориентирующей и доказательственной информации, как своего рода универсальную панацею от всех возможных трудностей и бед при получении показаний допрашиваемого. Следует четко уяснить еще два момента:
1) когнитивное интервью рассчитано на применение этого метода лишь при допросе (опросе) лица, ставшего жертвой преступного посягательства, а также очевидца содеянного, непосредственно визуально-слуховым способом воспринимавшего происшедшее, и участников интересующего следствие события;
2) когнитивное интервью может реально претендовать на ожидаемый результат при допросе не всех подряд потерпевших и очевидцев, а лишь тех из них, которые относятся к числу дееспособных, законопослушных граждан, заинтересованных в объективном исходе расследования, готовых и имеющих желание и возможность к конструктивному сотрудничеству с органами дознания и предварительного следствия.
13.2. Дополнительные рекомендации по тактике допроса (опроса) по методу когнитивного интервью
Для свидетеля и тем более для потерпевшего ситуация преступления всегда является экстремальной, угрожающей личной безопасности и потому вызывает всплеск эмоций. А это в свою очередь неблагоприятно отражается не только на восприятии событий, но и на их последующем припоминании. Давая показания, свидетель и потерпевший вынуждены как бы заново переживать случившееся. Кроме того, сам контакт с представителем правоохранительных органов, непривычный для большинства допрашиваемых, усугубляет их эмоциональный дискомфорт и волнение. (Психологи называют такое состояние тревожностью.) Имея это в виду, детектив, прежде чем приступить к выявлению интересующей его информации, должен попытаться снять излишнюю тревожность у носителя данной информации.
Главное чувство человека, только что пережившего преступление, – страх. Он оказывает дезорганизующее влияние на всю психическую и физическую деятельность. Человек утрачивает способность контролировать ситуацию, у него возникает чувство собственной неадекватности. Детектив может помочь избавиться от этого чувства, разъяснив, что в подобных ситуациях страх – вполне нормальная реакция ("Я хорошо представляю, что вы сейчас чувствуете", "Мне самому однажды пришлось… и я здорово перепугался…"). Нужно дать визави возможность "излить душу". Это поможет ему немного успокоиться и будет способствовать установлению эмоционального контакта с детективом. Однако во избежание опасности слишком уклониться от темы, процедура должна быть достаточно' краткой. Цель ее состоит в том, чтобы показать (лучше на конкретных примерах) допрашиваемому, что на действительно опасную ситуацию, в которой он оказался, большинство людей отреагировали бы точно таким же образом.