На самом деле, споры и разногласия при выборах епископов Рима были столь обычным явлением, что Августин начинает свое послание преемнику Бонифация Целестину I (422-433 гг.) своеобразным поздравлением: «До нас дошло, что Господь возвел тебя на трон Петра и это не вызвало какого-нибудь раскола в общине…»5
Антипапа Евлалий впоследствии стал епископом Непе. Бонифаций I - юрист, как и Иннокентий I - охотно опирался на папские амбиции своих предшественников. Всегда и неизменно нацеливаясь на всемирный епископат Рима, он развивал их, как водится, посредством экскурсов в Библию и историю, «исторических» примеров, «documenta». Для него важно было не то, что имело место в действительности, а напротив - все более превозносимая петронианская идея. Короче говоря, прошлое виделось папским взором и трактовалось соответственно59.
При этом надо признать, что для Бонифация, до своего избрания долгое время бывшего экспертом Рима по Востоку, особое значение имела Иллирия. Из девяти сохранившихся от него посланий три посвящены вопросу о юрисдикции над так нызываемым папским викариатом в Фессалониках. По требованию тамошних, недовольных Римом епископов и константинопольского патриарха Аттика эдикт императора Феодосия II от 14 июля 421 г. переподчинил этот викариат константинопольской церкви, «которая обладает такими же правами, как и старый Рим». Бонифаций немедленно выразил протест и был поддержан императором Запада Гонорием, которому он с успехом пожаловался на «коварство некоторых иллирийских епископов». С соответствующими цитатами из Библии и «историческими» примерами он, подобно его предшественникам, настаивал на примате Рима, на исключительности должности Петра, на петродоктрине. стремительный взлет которой, собственно говоря, с него и начинается, и представлял монократическую идею («favor apostolicus») в самом выгодном свете. Происхождение и ведущая роль римской церкви восходят к блаженному Петру, а Рим - глава всех церквей мира… Кто восстает против этого, не будет допущен в Царство Небесное, ибо лишь «благоволение стража ворот» (gratia ianitoris) Петра может открыть его врата. Учение о неоспоримости решений и установлений Петра, представленное уже Зосимой, теперь еще более заострено надменным заявлением: «Никто не смеет поднять руку на апостолического главу (apostolico culmini), в его приговоре никто да не усомнится". Короче, церковь покоится на Петре и его преемнике; от него зависит «совокупность вещей», и лишь тот, кто послушен ему, предстанет перед Господом60.
Проблемы в Иллирии не прекращались. Оппозиция в тамошнем епископате не унималась, но и Бонифаций действовал решительно. Он призывал своего викария к стойкому сопротивлению и неустанно приводил ему в пример героизм Петра (который на самом деле далеко не всегда отличался храбростью): «У тебя ведь есть блаженный апостол Петр, который может впереди тебя сражаться за свое право… Не беспокойся, этот рыбак не потерпит утраты прав своего престола… Он поможет (тебе)… и сокрушит нарушителей канонов и врагов церковного права». В другом послании он высказался жестко: «Вы хотите, чтобы я пришел к вам с розгой или с любовью и кротостью? Ибо, как вам известно, и то и другое во власти блаженного Петра: кроткого встречать с кротостью, а высокомерного укротить розгой. А посему почитайте его надлежащим образом». Во всяком случае, Бонифаций пытался «искоренить» некоторые недостатки. Так римлянин добивался авторитета в Иллирии, для начала обеспечив ее принадлежность к своей сфере влияния. Сражаясь с иллирийской оппозицией, он возвел претензии Рима на власть во всей Церкви «на доселе невиданную высоту» (Войтович/ Wojtowytsch)61.
На фоне убожества Запада и его все большей внутриполитической раздробленности, папство, действуя по обстоятельствам - иногда заодно с государством, иногда против него - стало важной политической силой, одним из самых могущественных и долговечных паразитов истории. «Св. Трон», - с символической опечаткой сказано в «Archivum Historiae Pontificiale», выпущенном в 1978 г. Папским университетом, - «более или менее открыто был признан квалифицированным стражем 31 правоверности»62.
Но за патриаршие троны Востока велась еще более свирепая борьба, нежели за «святой трон» Рима.
31
«Борьбы и разногласий не избежала и римская церковь. Но они никогда не достигали такой степени страстности и кровавой дикости, как на Востоке».
«Конфликт из-за Оригена вылился в настоящую войну между обеими столицами Востока и их могущественными патриархами - Феофилом Александрийским и Иоанном Константинопольским».
«В союзе с коптами и, насколько это было возможно, с Римом Феофил, Кирилл и Диоскор предали эллинизм в христианстве, дабы обеспечить и укрепить власть патриарха Александрии. Но это было пирровой победой… Закат эллинского христианства в Египте произошел уже в тот момент, когда Феофил под давлением коптов унизил оригеица Аммоиа, потребовав: «Еретик, прокляни Оригена». Это прозвучало как смертный приговор для всех эллинов Египта».