– Правда, что ли? – недоверчиво хмурясь, спросил Гуров у Берегового. – Что, реально можно метеорит купить? Ерунда какая-то. Зачем этот небесный булыжник кому-то нужен?
– Да, оказывается, что нужен, умереть – не встать! – сказал Береговой. – Я тут выяснял и все такое… В этой области целое сообщество коллекционеров в разных странах образовалось. Люди реально просто балдеют от таких камней и платят за них порой очень даже большие деньги! Ну, умереть – не встать! Так знаете, сколько эта дамочка, а вернее, потерпевшая, отстегнула за сей предмет? Кстати, я это вещественное доказательство с собой прихватил. Еле у следователя выпросил. Тяжелый, каменюка! Сейчас покажу…
Опер полез в сумку и вынул из нее коробку, которая, судя по тому, как он ее держал в руке, была тяжеловата. Брякнув коробку на стол, он открыл ее, и глазам Гурова и Крячко предстал камень.
– Интересная у него форма, – Гуров взял камень и, не вынимая его из коробки, повертел, рассматривая со всех сторон. – Ты, кстати, так и не сказал, Иван Станиславович, сколько стоит это удовольствие.
– Умереть – не встать, вы не поверите! – Береговой хлопнул ладонями по коленям. – Миллион рублей!
– Сколько?!! – хором воскликнули Крячко и Гуров. Лев Иванович от удивления даже чуть коробку из рук не выронил.
– Ничего себе – подарок любимому мужу на юбилей! – восхитился Станислав Васильевич. – Чего с ним делать-то? В шкафчик положить? – почесал он недоуменно в затылке.
– Лично мне такой подарок и даром не нужен, – кивнул, соглашаясь с напарником, Гуров. – Для грузила тяжеловат будет. Никакой пользы от такого подарка. – И он спросил у капитана: – Я так понимаю, что это ненастоящий метеорит. Иначе из-за чего бы тогда весь сыр-бор?
– Правильно понимаешь, Лев Иванович. Умереть – не встать! Как есть ненастоящий! – подтвердил Береговой.
А потом рассказал Гурову и Крячко все подробности истории с метеоритом, которые он узнал от потерпевшей Людмилы Сакуровой и слова которой, по крайней мере, разговор с официанткой, подтвердила ее подружка – Антонина Филатова.
– И вот я целый месяц бегаю и пытаюсь выяснить, что это за официантка и какова ее связь с профессором, тьфу, с академиком, как его там… – опер Береговой поднял глаза к потолку, вспоминая, но потом махнул рукой и полез за блокнотом. – Умереть – не встать, память стала совсем никудышная, – посетовал он. – Вот, нашел! Академик Афанасий Меркурьевич Бохвалов! Ну и имечко, умереть – не встать! А ведь, что интересно, такой академик в институте астрономии действительно есть! Только вот никаких племянниц по имени Светлана у него нет, и никаких метеоритов из институтской лабораторной коллекции он не выносил и никому не продавал. И вообще, умереть – не встать, он так возмущался таким к нему подозрением и вызовом ко мне в кабинет, что его крики до начальства долетели. В общем…
– В общем, для тебя, Иван Станиславович, теперь раскрыть это дело – значит восстановить доброе имя нашей науки, – закончил за него Гуров. – Правильно я понимаю?
– А то, умереть – не встать! – с благодарностью подтвердил Береговой. – Но ведь что самое смешное во всей этой истории! – раскатистым басом расхохотался капитан, вытирая со лба обильный пот.
– А что, есть еще что-то более веселое, чем продажа булыжника за миллион рублей? – Крячко, предвкушая новую хохму, даже встал со стула и, присев на краешек гуровского стола, наклонился к Береговому поближе. – Ну-ка, ну-ка, потешь нас, Иван Станиславович. Давненько у нас ничего такого интересного не случалось.
– Станислав, слезь с моего стола, – рассмеялся Гуров. – Он тебя не выдержит, а мне на нем еще документацию не один год заполнять. Вот отниму у тебя твой стол…
– Я понял свою ошибку, Лев Иванович, – Крячко слез со стола и сел на стул. – Не томи душу, рассказывай, – обратился он к Береговому.
Тот снова полез в свою сумку и вынул из нее сложенный вчетверо листок бумаги, торжественно его развернул и положил на стол.
– Вот! Умереть – не встать! – объявил он и довольно посмотрел на Крячко и Гурова.
Оба в недоумении уставились на рисунок, а потом Гуров непонимающе спросил:
– И что? Антон Павлович выполнен не профессионалом, но узнаваем вполне.
– Угу, – подтвердил слова Гурова и Крячко, внимательно рассмотревший рисунок, и снова посмотрел на капитана Берегового.
– Да, умереть – не встать! Этот рисунок сделан моим напарником по рассказу потерпевшей, которая таким вот образом, – опер постучал толстым и коротким пальцем по рисунку, – описала академика Бохвалова!