– Привет, дядь Борь! – нехотя открывая глаза, пробормотал парень.
– Да проснись ты, наконец! – теребил его я. – Мой товарищ ждет нас в гараже. Мы едем на рыбалку!
Женя сел на кровати, спустив на пол длинные худые ноги. Он недовольно почесал затылок и сощурившись, словно солнце слепило ему глаза, пристально посмотрел на меня
– Держу пари, что твое веселое настроение скоро изменится. – он накинул халат и поплелся в туалет. – Тебе с утра на работу.
Эти слова были для меня, как ушат ледяной воды на голову.
– Черт бы тебя побрал! – в сердцах плюнул я. – Оставлю телефон дома, и дело с концом!
– А я б на твоем месте не артачился! – раздался его голос из-за двери. – Всегда можно совместить приятное с полезным!
– Ты опять курил? – понял я
– Ну, не злись. – жалобно пискнул парень и включил воду. Я услышал, как он плещется под душем и замолчал.
«Вот что значит не везет! – хмыкнул я. – В кои веки выходной, и опять надо переться на работу в такую-то жару?»
– Что на этот раз? – спросил я у Женьки, когда мы устроились за кухонным столом пить чай
– Море, русалки, похищения, приключения… – начал перечислять племяш. – Летящие бабочки…
– Летающие. Летающие бабочки, а не летящие! – машинально поправил я. – А море – это здорово. Только не реально! На выездах у нас соседний отдел.
– Нет. – часто-часто замотал головой парень. – Именно летящие. А что касается моря – сейчас самый сезон. Так что тебе выбирать – река или море.
– Так все же я могу выбирать? – решил поддеть я доморощенного экстрасенса-наркомана. Он лишь пожал плечами. – Может лучше синица в руке? Река – она как-то ближе и понятнее…
– Мы не едем! – чуть позже жаловался я в трубку майору, давая отбой встрече. – Может в следующий раз. Не обижайся. Работа есть работа.
– Да я и не обижаюсь. – пробасил Ломов. – Мне-то никто не заперечил поехать отдыхать! Я и в одиночестве могу.
– Ну и отлично! – с грустью ответил я. – Мне самому очень бы хотелось на природу!
– Так подавай в отставку, и вперед! Свобода! Так ее раз так!
Я не любил таких вот призывов. Они, в прямом смысле слова, выводили меня из себя. Тем не менее, я промолчал. Да и что тут скажешь?!
– Мне ничего не остается как пойти лечь спать. – сказал я Женьке. – И ты иди, досыпай! Зря только разбудил!
– Да я уже выспался. – с напускным равнодушием ответил парень. – Я лучше пройдусь по улице, голова трещит…
– Ты давай, больше не балуй. – назидательно погрозил я пальцем. – Помощь помощью, а мне перед сестрой ответ держать!
– А ты ей ничего не говори. – нагло посоветовал племяш. – Она и не заподозрит ничего. Я ж под надзором «великого и ужасного» подполковника – следователя Ракишова Бориса Петровича – Это не шутки!
– Вот я тебя, сорванца! – замахнулся я на него полотенцем. Тот юркнул в коридор, и уже через секунду послышался щелчок замка.
Время тянулось медленно. Я читал газету, смотрел телевизор, периодически ныряя в холодильник за чем-нибудь съестным. Если верить этому оболтусу, пиво мне сегодня заказано. А проводить утро в ленивой праздности совсем не хотелось. Телефон молчал, и я начал злиться на весь белый свет. Сидел бы сейчас на берегу, да следил за поплавком…
Звонок раздался неожиданно. Печальный голос Нестерова виновато осведомился как мне отдыхается, и не скучно ли без дела?
Чтобы позлить начальника, я выпалил
– Отлично отдыхается. Антон Петрович, огромное вам спасибо за отгулы!
В трубке послышалось нервное сопение.
– Товарищ полковник, если надо, я готов приехать прямо сейчас! – сжалился я.
– Вот и отлично, дружок! – радостно выдохнул то – Дуй прямо сейчас!
Еще в коридоре я услышал гул голосов в кабинете, громкие мужские выкрики и сдержанный голос Максима Григорьева, моего напарника. Прибавив шаг, я широко распахнул дверь. Молодой парень, не старше семнадцати лет, размахивал руками, что-то горячо и взволнованно доказывая сержанту. Тот сидел с унылым видом и периодически осаживал посетителя, пытаясь его утихомирить.
– Что за шум, а драки нет? – Спросил я, вешая шляпу на вешалку, и садясь за свой стол. Молодой человек немедленно пересел ко мне и затараторил, не переставая, время от времени бурно жестикулировать.
– Молчать! – гаркнул я, и парень словно обмяк. На лице его проступило трагическое выражение, а губы скривились. Казалось, он едва сдерживает слезы. – Слушаю тебя внимательно! – Уже спокойно, чеканя каждое слово, обратился я к парню. – Как тебя зовут?
– Ник! – тут же всколыхнулся парень.
– Полное имя, фамилия, отчество…
– Николай Дмитриевич Петренко!
Я посмотрел на Макса, и удостоверившись, что он ведет протокол, продолжил: