В правдивости его признаний сотрудники уголовной полиции так убеждены потому, что — как отмечено и отмечается далее в делах — Людке привел комиссию точно к месту совершения преступления и его описание самого преступления полностью совпадает с данными, содержащимися в деле. Как и в случае с делом Реснер, опять никто не обращает внимания на то, что комиссар Франц уже несколько дней, а то и недель досконально знаком с этими делами, в которых содержатся карты местности и фотографии.
На обратном пути в Берлин Бруно Людке признается еще в одном "небольшом" двойном убийстве. Он утверждает, что б мая 1941 года заколол и ограбил супружескую чету Пауля и Гертруду Уманн, владельцев расположенной на станции Грюнау "Лесной харчевни". О том, что всего за два дня до того убил топором торговку табачными изделиями Минну Гутерман, признается несколько позже, а в тот момент не вспоминает, потому что дело Гутерман лежит в самом низу в стопке на письменном столе комиссара Франца. Тем не менее о деталях двойного убийства Людке рассказывает со всеми подробностями, — правда, после следующей ночной беседы с комиссаром Францем.
В фильме и повести "Ночью, когда пришел дьявол" дело Уманнов занимает значительное место. Согласно фантазии автора, Бруно Людке убил эту супружескую пару сугубо по злобе, потому что хозяин якобы выкинул его из трактира во время одного из посещении "Лесной харчевни" из-за его непристойного поведения по отношению к дамам. После подробного показа хода убийства супругов-хозяев Бруно из чистой зловредности пальцем проталкивает внутрь пробки у стоящих на стойке еще не откупоренных бутылок с водкой с такой силой, что брызги взлетают высоко вверх. Не захватив сколько-нибудь существенной добычи, получивший удовлетворение от сатанинского погрома и надругательства над убитой женщиной, чудовище Людке покидает место ужасного преступления.
Этой сцене придается особое значение. С ее помощью пытаются убедить, что Бруно Людке действительно был исполнителем всех, как утверждается, восьмидесяти четырех убийств. Выдумывается даже единый метод умерщвления жертв — проламывание пальцем правой руки подъязычной кости. В этом нет ни слова правды! Ни у одной из жертв не была проломлена подъязычная кость. Так же, как не было в трактире и бутылок водки с проткнутыми внутрь пробками.
В деле Уманнов дословно говорится: "Злоумышленники забрали с собой два чемодана со спиртными напитками, консервами, сигаретами и сигарами, а также предметами одежды…"
Как и в случае с Реснер, Людке не может вспомнить, что сделал с украденными во время двойного убийства вещами, где оставил два чемодана со спиртным, табаком, консервами и одеждой. А не может потому, что и комиссар Франц ничего не знает о местонахождении чемоданов. Ведь об этом ничего не говорится в деле Уманнов! Зато там ясно и четко сказано: "Исполнение двойного убийства позволяет сделать однозначный вывод о том, что преступление было совершено не одним, а несколькими убийцами".
В "красном замке" на Александерплац это мало кого смущает. "Должно быть, коллеги тогда ошиблись!" Этими словами комиссар Франц стремится рассеять возникающие сомнения.
Бруно Людке продолжает признаваться в одном убийстве за другим. Признается он и в покушении на убийство тридцатичетырехлетней Терезы Поль 5 июня 1942 года вблизи железнодорожной станции Хоппегартен, которая, к счастью, осталась в живых. И ему верят. Правда, во время очной ставки, последовавшей менее чем через девять месяцев после покушения, фрау Поль не узнает Бруно Людке. И это при его весьма запоминающейся внешности и после такой памятной для нее "встречи".