Полицейский по-прежнему не проявлял особого служебного рвения:
— Ну хорошо, мистер Валанкес, ведь ваш автор мог передумать. Писатели народ ненадежный. Возможно, у него появилась какая-то новая идея по поводу своей книги, и он с этим закопался.
Книгоиздатель с трудом сдержался:
— Послушайте, я же знаю его немного лучше, чем вы. Ничего он не закопался. Его похитили. Они гонялись за его рукописью. Галиндес уже несколько недель опасался нападения. Он много раз говорил мне, что за ним следят. Каждый его шаг контролировался. Поверьте мне: Галиндес стал жертвой преступления. Если вы сейчас же не объявите розыск… Его жизни угрожает опасность. Правда, если его уже не убили…
Полицейский наморщил лоб:
— Что это за книга такая загадочная, которую Галиндес написал?
— Книга о Доминиканской Республике. Называется "Эра Трухильо"!
— И из-за этого нужно похищать человека? Что-то я в толк не возьму. Ведь в Америке пишется столько книг!..
— Вы что, не читаете газет? И ничего не слышали о политической обстановке в этой стране? Да все газеты полны этим!
— В газетах, мистер, много чего пишут! Если всему верить…
Валанкес был близок к отчаянию:
— Послушайте, мистер, мой друг семнадцать лет жил в этой стране. Он был домашним учителем у президента Трухильо. Ему пришлось бежать, так как его хотели арестовать. Книга, которую он написал, объясняет подоплеку и причины его бегства. Неужели вы не понимаете, что на Гаити заинтересованы, чтобы эта книга не появилась?!
Сотрудник полиции, который, судя по недоверчивому выражению его лица, так ничего и не понял, решил, однако, чтобы избавиться от докучливого посетителя, принять у него заявление. Он взял бланк, вставил его в пишущую машинку и стал задавать обычные в таких случаях вопросы:
— Полное имя пропавшего?
— Хесус де Галиндес.
— Год рождения?
— Ему сейчас пятьдесят два. Точной даты рождения я не знаю.
— Последнее место жительства?
— Бронкс, Четырнадцатая улица, отель "Майами".
— Профессия?
— Доцент испанского языка и культуры в Колумбийском университете. В свободное время — писатель.
— Гражданство?
— Галиндес — эмигрант. До этого жил в Испании. Уже в начале борьбы за свободу ему пришлось эмигрировать, потому что он был противником Франко.
Полицейский перестал стучать на машинке и с упреком сказал:
— Вы же мне перед этим говорили, что он семнадцать лет прожил в Доминиканской Республике.
— Борьба за свободу в Испании, мистер, началась в 1936 году. На Гаити Галиндес эмигрировал потому, что там говорят по-испански. Сначала он был учителем в католической миссии, а потом домашним учителем в семье президента страны.
— Почему же он переехал в Америку?
— В 1953 году ему пришлось бежать, так как его должны были арестовать. Галиндес слишком много знал о коррупции в правительстве. И критиковал это.
— Итак, вы считаете, что его похитили по политическим мотивам?
— Да.
— Подозреваете ли вы кого-нибудь конкретно?
— Нет.
— Занимался ли пропавший здесь, в Америке, политической деятельностью?
— Он был членом Доминиканского революционного комитета.
— Что это за организация?
— Объединение эмигрантов из Доминиканской Республики. Они в Америке борются с режимом Трухильо.
— Нечего людям делать. Ну, хорошо… Можете ли вы еще что-нибудь добавить?
Книгоиздатель больше ничего добавлять не хотел. Он, видимо, понял, что на помощь этого медлительного тугодума-полицейского рассчитывать не стоит.
Через четырнадцать дней Валанкес получил короткое официальное письмо, в котором лаконично сообщалось следующее: "Теперешнее местонахождение не имеющего подданства Хесуса де Галиндеса не установлено. Доказательств того, что он стал жертвой преступления, тоже не обнаружено. К сожалению, больше ничего сообщить Вам не можем".
Сеньор Ансельмо Валанкес, столь обеспокоенный исчезновением Галиндеса, прежде чем основать в Нью-Йорке книжно-журнальное издательство, был владельцем крупнейшего газетного концерна в Доминиканской Республике. В результате экспроприации собственности, которую осуществлял "благодетель и попечитель нации" — так называл себя Трухильо, — концерн Валанкеса тоже попал в руки семьи диктатора. Критическая статья в одной из популярных газет послужила диктатору поводом, чтобы в 1950 году упрятать издателя Валанкеса в тюрьму за "подстрекательские интриги". Назначенный правительством адвокат посоветовал арестованному Валанкесу добровольно передать свою собственность семье Трухильо; он даже принес с собой в камеру составленную заранее дарственную, на которой нужно было только поставить подпись. Валанкес последовал доброжелательному совету адвоката, подписал бумагу и за это получил разрешение выехать из страны.